СОРТИРОВКА: поэзия

Опечален бедный Тим, день неважно прожит.
То, что происходит с ним - объяснить не может.
Стонет ночи напролёт и хандрит всё время
И усталости налёт напрягает темя.

Мне во сне вчера встретился слон -
Совершенно бесстрашных пять тонн.
На меня тяжеленный свой взгляд
Бросил он килограмм в пятьдесят!

Тебе посланье от Рахели.
Зачем ты сжёг моих детей?
Ты не открыл для них дверей.
Они сгорели.

...Господи, – говорю я, – Господи...
объяли воды до души...
выжить бы...

Балтиморец Огден Нэш пришел к русскоязычным читателям еще в 1956 году, когда Самуил Маршак перевел «Эпитафию шоферу»:

Минует череда десятилетий,
придёт и схлынет новая чума,
и правнук мой, войдя в иные сети,
нас вызовет движением ума.

Замри і заховайся у блакить,
Хвалу воздай Всевишньому глибоку,
І хай у мрійнім Всесвіті тремтить
Ця загадковість, як японське хоку…
***
Замри и спрячься в неба синеву
и восхвали Всевышнего глубóко,
и пусть Вселенной снится наяву
загадочность, дрожащая, как хокку...

Вот и приходится выбирать,
где твоя родина, правда, рать,
кто твои командиры.
Кончились лясы, трепня, булшит,
каждый себе выбирает щит,
знамя и цвет мундира.

Ни о чем не печалься, дружище-дикарь,
Наше время наступит не скоро!
И сперва захлебнется метелью январь,
Возродится апрелем суровым.

Алеет небо на пороге.
Не от зари. Оно в крови
Ассоль, лежащей на дороге,
Своё дитя рукой обвив.