ПРОИЗВЕДЕНИЯ

Диета
– Алё, Люсь! Привет! Чё делаешь?.. Страдаешь? А по какому поводу?.. Чё, говоришь, – села на диету? Давно?.. С сегодняшнего утра, уже семь часов прошло? Ну, это ты серьёзно взялась! А чё за диета?.. Елены Малышевой? Это когда жрёшь всё подряд, но небольшими порциями и часто? И как успехи?.. Чё, говоришь, до обеда слопала весь недельный запас продуктов, что был в холодильнике?

«Сентиментальный марш! – одно из лучших произведений в гениальном песенном наследии Булата Шалвовича Окуджавы. Вокруг него неоднократно ломались полемические копья и кипели нешуточные литературно-политические дискуссионные баталии. И тем не менее, глубинный смысл этого подлинного шедевра остался неразгаданным по сей день. Попробуем восполнить этот пробел.

ПОСЛЕСЛОВИЕ
По преданью от слова
Занялся белый свет
Средь бесформья немого
Языковый скелет
Обрастал матерьяльным
Только лишь назови
Древесиной и сталью
Лейкоцитом в крови

Письма Игорю Ефимову
Эти письма могли быть обнародованы раньше, если бы их адресат согласился опубликовать нашу полемику, вспыхнувшую вскоре после крымских событий весны 2014 года и разгоревшуюся после публикации статьи Игоря Ефимова «Высоколобый бунтарь» («Заметки по еврейской истории», июль 2014). На мое предложение предать нашу полемику гласности мой оппонент, после трехдневных размышлений, ответил отказом. Причину отказа он объяснил так:
В личных письмах тебе я иду на риск и приоткрываю забрало. Но если мы сделаем нашу переписку публичной, из неё исчезнет важнейший элемент – искренность.

Ну ничего себе мне на праздник хануке гелт* подсыпали. Вот сейчас вернулась из банка, перевела на свой счет. Я забыла про эти деньги. Не говоря уже о том, что их было намного меньше. Эти деньги - моя корзина абсорбции. Те, что давали одиночке. А вот почему я их столько лет не трогала - это отдельный рассказ.

Жил-был Волшебник, Сказочник и Мастер Игрушек. Это было не три человека, а один. Такое бывает. Своим волшебством он пользовался редко, больше занимался сказками, которые писал целый год, одев свои большие сказочные очки, через которые мог видеть всё, что хотел.

Анечка кричала и во сне. Её тельце было усыпано сочащимися нарывами. Ей было больно голенькой, больно завёрнутой, больно одетой. Суча ножками и ручонками, она расчёсывала, растравляла зудящие, сосущие её, как пиявки, волдыри. Отчаявшись, мама носила её на руках, укачивала, причиняя новую боль. Уставая, мама надавливала ношей живот, где начинал толкаться я.

***
На двери твоей – подковка,
У судьбы – ехидная улыбка.
Как нужна для жизни нам сноровка…
Где ты, счастья золотая рыбка?

У всех людей есть выдающие их слова, о которых сами они не подозревают, так глубоко застряли они в подсознании. У Цейтлина одно из таких слов — свет. В стихах Эвелины Ракитской он увидел тревожный отсвет летних пожаров (с. 54). Вспоминая своего выдающегося друга Ванкарема Никифоровича, он написал: «...этот удивительный человек излучал особый свет... то был свет добра... Всё пройдет?  Всё, кроме памяти. Всё, кроме явственного ощущения этого подаренного нам света» (с. 102-103). Один из очерков в книге называется «Свет издалека (Сергей Корабликов-Коварский)», а другой (интервью) — «Выйти из тени (Семен Резник)». Есть и глава «Сквозь далекие огни (Лиана Алавердова)».

Футбол во дворе
Воротами ящики из магазина,
Мяч битый и грязный – один на весь двор,
И крики: «Куда же ты лупишь,
мазила?» –
По штанге, хотя был полметра зазор.
Ворота ударом завалены на бок,
И кто-то бежит подавать угловой
А ветер уже по-осеннему зябок,
Но нам не до ветра – момент голевой.
Мы мчимся толпою в атаку, в защиту,
Стремимся «ворота» надежно закрыть,
Локтями, ногами атака отбита,
На контратаку направлена прыть.
2:2, языки распустив по-собачьи
Холодного кваса хватаем глотки.
Но, впрочем, недо́лга усталость ребячья –
Айда на площадку играть в городки.