ПРОЗА

Американскому обывателю, потребляющему алкоголь в иных дозах, коктейль под названием «ерш» неведом. Слабо, что и говорить, даже закаленному местному алконавту жбабахнуть залпом стакан водки и, занюхав собственным рукавом, важно заметить, что хороша, мол, зараза, но денег больше нет. А вот если б еще и пивком дополировать...

Не случайно, не нарочно, а сама не знаю как. Он лежал там один, разбитый. Я взяла его за уши и бросила с балкона, и он тут же провалился в темноту. А потом отец принес его, мертвого.

Несколько месяцев назад от Спиридона ушла жена, к другому. Слава богу не нажили детей и денег, так что делить было некого и нечего, но была любовь, по крайней мере с его стороны, поэтому Спиридон загоревал, на несколько месяцев впал в депрессию, запил.

По извилистой лесной дороге, поскрипывая при каждом обороте колеса, медленно катится телега. На телеге двое — мужчина и женщина. Женщина, тридцатилетняя молодуха — кровь с молоком, уверенно держит в руках вожжи и понукает дремлющего на ходу откормленного мерина Жорку.

Осенью, когда дожди льют, как из перевёрнутого ведра, и сексуально озабоченный ветер раздевает деревья, вдруг наступает благодатная солнечная пора. И не холодно, и не жарко. Большинство славян называют это время «бабьим летом».

… Вьетнамцы различают сорок девять видов зеленого цвета. Эскимосы могут назвать более десяти оттенков белизны. Жители Ванкувера свыклись и ужились с многочисленными разновидностями дождя, периодически захлестывающего наше теплое западное побережье.

Причина, почему я решил написать эти воспоминания сейчас, а скажем, не через 5-10 лет, проста. Я помню многое, хотя и не все, из того, что произошло в моей жизни, и как говорят в народе, «нахожусь в здравом уме и твердой памяти». К сожалению, мы не знаем, что будет с нами потом или как уверял Тютчев «нам не дано предугадать».

Шел восьмой послевоенный год и, что куда как важнее, – третий месяц после исчезновения с поверхности планеты, величайшего из величайших, а попросту, страшной твари, человеко-дьяволо-монстра.

От отца Тиме достался курносый нос и русская фамилия. От матери-американки – имя Timothy (Тимоти), склонность к легким неврозам и изящные пальцы.

Записки вятского лоха. Сентябрь, 2016