ПРОИЗВЕДЕНИЯ

Стружки с редакторского стола.

Над тропинкой моей печали
Быстрокрылые журавли,
Улетая в чужие дали,
Часть души моей унесли.

Воздух был наполнен серебряной морозной пылью, слетавшей с веток от сотрясающего грохота дальней канонады. И вдруг на ровное пространство, простреливаемое с двух сторон противниками, выскочил заяц. Нелепый и трогательный, он замер и стал нервно оглядываться, примеряясь, в какую сторону безопаснее бежать. Откуда он взялся и как уцелел — невозможно было понять.

Писать пьесы меня заставило возмущение. Может, это же чувство руководило Островским и Чеховым, когда они писали свои пьесы, не знаю, но вполне допускаю, что состояние дел императорских театров их не устраивало, как не устраивало меня, то, что творилось в театре, родоначальником которого я считал себя.

В детстве, точнее, наверное, в молодости, у меня была труднообъяснимая мечта: всех умных и талантливых людей, которые мне встречаются в жизни, перезнакомить друг с другом. Сейчас, уже прожив довольно большую жизнь, я понимаю, что мне просто везло в этом плане, я имею в виду знакомства с интересными и даже гениальными людьми; понятно, что каждый из них - в своей области.

О присутствии, а не о наличии – почувствуйте разницу. Наличие выходит за пределы возможностей обсуждения и остаётся делом веры, трогать которую себе дороже. И дело вовсе не в опасениях, а в том, что обсуждать веру, как увидит читатель, невозможно по определению.

Ольга Ивановна с тяжёлым сердцем открыла дверь учительской. Все замолчали. «Так и есть», - подумала взволнованная учительница, вспомнив сон и тут же забыв его, не осознав даже, что там такого было «есть». И осталась стоять в дверях. Все словесники были в сборе. А Ольга Ивановна - она математик и классный руководитель 7-Б, в котором что-то произошло на самом важном диктанте.

Старые фотографии с блошиных рынков. Нет больше таких лиц. Нет деревянных штативов и "длинной выдержки". И выдержки у моделей нет...

Моему старому приятелю Алану Т. (старому — в буквальном смысле слова) в этом году исполняется 102 года. Причём, по иронии судьбы исполняется в трагический день 11 сентября, в чём он видит мистический символ своей долгой жизни.

Фамилию Мовчун я слыхал от моих друзей, молодых художников, ещё в xpyщёвские времена, но познакомился с ним много позже и при необычных обстоятельствах. Я часто посещал филармонию, как правило, без билета и пристраивался на свободных местах. В тот вечер, когда Черни-Стефанска играла Шопена, зал был переполнен, и только в первом ряду чернело одно пустое кресло. Я решился и занял его.