ПРОИЗВЕДЕНИЯ

- Смотри на белый лепесток,
Невидимый сжимая стебель,
Ведь полная луна на небе -
Большой серебряный цветок.

Давно это было, лет за тридцать до появления первых мобильников. Я работал в маленькой проектной организации. Отдельные кабинеты были только у начальства, а мы, конструкторы, сметчики, технологи, архитекторы сидели все в одном большом зале. Здесь же восседал и инспектор по кадрам. Именно восседал – это был очень солидный человек, полковник запаса, фронтовик с множеством наград, лично знакомый с самим маршалом Жуковым. Звали его не совсем обычно: Федор Федорович Федоров, мы за глаза – Фэфэ. Кличка – отсыл к фильму «Любовь по-итальянски», где в постельной сцене жена говорит мужу «Фэфэ, а как ты меня любишь?»

Бабушка не то что бы чокнулась, у нее тяжелейшая форма деменции, торможение сознания. Ночью встает с постели и начинает наводить порядки. Например, туфли, облепленные осенней грязью, ставит в сервант, рядом с хрустальной посудой. Окурки из пепельницы пересыпает в фужер для шампанского, а фужер воздвигает в книжном шкафу возле сумасшедших сочинений Ф.М. Достоевского.

– Скажи, ты можешь быть моей бабушкой? – опустив длинные загнутые ресницы, Мэнди стоит передо мной – такой тихий воспитанный ребёнок.

Первый в жизни урок мужской солидарности я получил, кажется, в возрасте лет четырех. Уже и не упомню, куда и откуда был я влеком взвинченной и раздраженной моей матушкой и в чем именно выражалось мое непослушание, но только было мне сообщено, что, если я немедленно не начну слушаться и делать то, что велит мама – меня сейчас же отдадут во-он тому дяденьке-милиционеру. Дяденька-милиционер, в дореформенной еще темно-синей форме, действительно внушительных габаритов, удачно нарисовался рядом.

Раб жил в каморке. Ел и пил,
Что разрешали, говорил,
Что запрещали, то не пел, –
Себе в две дырочки сопел.

Дело было с Гришей по прозванию Распутин. Баламут из баламутов, всю жизнь он заведовал. Чем – не имело значения. Выгоняли из обувной – принимал галантерейную, выгоняли из галантерейной – парикмахерскую принимал. А священный долг Распутин отдавал в секретной, за семью проволоками, базе Морфлота. Заведовал и там. Столовой. Нет, не какой-нибудь полевой кухней. Кормил всю базу, тысяч двенадцать ртов. Излишков имел продуктовых – впору эшелонами вывозить. Но куда? На сотни вёрст вкруговую – ни живой души.

Они перманентно находились в стадии расставания. Марк и Лия, друзья-любовники-соперники. Была в их связи какая-то системная ошибка, не позволяющая ни быть вместе, ни расстаться навсегда. Связь выглядела так, словно их соединяла невидимая мощная пружина. Если они слишком сближались, их отшвыривало друг от друга.

Со склерозом твоим в поединке
Вновь, ликуя, звенят голоса.
Вечно вертятся эти пластинки,
Прославляя поля и леса.

Двойник легендарного киноактера Николая Рыбникова живет… в запорожской глубинке