ОЧЕРКИ И ЭССЕ

Захотелось мне рассказать пару историй из жизни израильских школьников. Крупно повезло моим чадам с совершеннолетием. Мало того, что пришелся он в нынешнем году на Йом-Кипур, так еще дома их в этот знаковый день не было. Работали в молодежной деревне, где находится родная школа "Эшель-а-наси".

Нет, честно... Вам приходилось воровать? Так, чтобы что-то где-то взять и унести? Потому что по непонятному зову души устоять было невозможно?

Смотрела новости. Показали, как уезжают люди с зоны обстрела. Подъехал автобус, все вскочили, а за ними – собака. Хозяева пытаются её выгнать, она – ни в какую. Только садится около хозяина. Репортёр спрашивает: «А почему её не берёте?» Хозяйка растеряно отвечает: «Мы и сами не знаем, кто нас приютит, а ещё с собакой?»...

Сохраню в памяти, как адреналиновое воспоминание. Три года тому назад в июле-августе в Израиле шла операция "Несокрушимая скала", которую потом назвали "войной пятидесяти дней". Все лето, все каникулы провели мы под интенсивными обстрелами... 

Cолнечным июньским днём я мерила шагами длинный коридор одного из этажей известной Курганской больницы. Лицо моё было опухшим и красным от слёз. Далёкий сибирский город был для меня серым, непривлекательным, на первый взгляд, отталкивающим, а люди казались холодными и равнодушными, похожими друг на друга, словно были разными поколениями одной семьи.

Не скажу, что ностальгическое, но есть, что вспомнить. С подросткового возраста ненавидела своё отражение в зеркалах магазинных примерочных. Всё как на корове седло сидело. Поэтому одежду себе ну очень редко покупала.

Здесь нет историй о том, как я поднималась в горы, или о том, как меня пыталось утопить море, о том, что такое ханбок или как мы застали импичмент в Южной Корее, какой вкус у жареного дуриана и какими неожиданными бывают национальные азиатские десерты. Я написала только о том, о чем мне хотелось написать. О моем знакомстве с небольшим кусочком мира.

С иврита название нашего городка ОфакИм переводится как горизонты. Красиво. Романтично. Только вот выходцы из СНГ, коих в населенном пункте - чуть ли не половина, нередко произносят это слово с ударением на втором слоге, как ОфАким. Часто ругают и клянут все и вся, уверяют, что хуже Израиля нет страны на свете.

Была у нас когда-то собака, беспородный кобелёк Роки. Дочь-подросток принесла его домой совсем крошечным рыжим пушистым комочком. Вырос Роки в довольно-таки крупную лохматую псину. С добродушным характером. Приветствовал всех счастливым лаем, хвост маятником ходил из стороны в сторону. Мы шутили, что если даже вор вдруг заберётся в дом, то и ему Роки будет несказанно рад.

Улица Дизенгоф. Вот уже семнадцать лет наблюдаю я некий отрезок этой центральной тель-авивской улицы, одной из самых длинных и интересных в городе. Как быстро всё меняется здесь в последние годы! Ещё несколько лет назад всё вокруг выглядело совсем иным и казалось таким незыблемым. А сегодня встречаются на улице всё реже прежние лица, и появляется всё больше новых. О, Дизенгоф! Ты меняешься слишком быстро!