ПРОЗА

Бабушка так и говорила: «боршч», а иногда слышалось даже «боржч». Но какая разница, если именно это вкуснейшее варево было более чем настоящим украинским борщом – наваристым, душистым, отдающим бесподобным ароматом хорошо разваренной картошки ...

В нем жила достоевщина. У каждого человека есть подполье в душе. Венедикт с юности обожал играть с темными силами, выпуская их порезвиться на воле. Людям, которые подходили к нему слишком близко, было нелегко.

Посвящается выпускникам Литинститута 1999 года.

Почему верят тому, кто больше врет? Почему слышат того, кто больше обещает? Почему все знают, что мы правы, но верят не нам?

Сидим с приятелями Сашей и Андреем вокруг бутылки водки. Нам около шестнадцати. Саша помладше, Андрей постарше. Я посередине.

Ему нравился Штутгарт – дружелюбный, независимый город. Прогретые за день улицы. Закатный вокзал с серебристыми поездами, одновременно динамичный и обстоятельный.

Эта история была написана в 2015 году. Естественно, многое, о чем в ней рассказывается, изменилось. В частности, ряд футболистов, в ней упоминаемых, сменили клубы, а то и ушли на покой. А вот всё остальное…

Историю эту, очень старую и странную, а в общем-то, и грустную, многие могут назвать враньём. Но это было на самом деле. Даже имена не изменены…

Скорый, оглушив пассажиров суматошным грохотом, уверенно вписался в узкий створ железнодорожного моста. За окнами вагона часто-часто замелькали фермы металлической конструкции.

Как-то «величайший поэт эпохи», задыхаясь от непреходящего энтузиазма, обнародовал почти шекспировское: «Я знаю – город будет, я знаю – саду цвесть, когда такие люди в стране советской есть!»