ПРОЗА

Душа заболела. Без причины. Душа заболела без причины, и поэтому захотелось спрятать боль, как стыд. Как невосполнимую потерю. Как тайну оголённого тела, приученного к тряпицам, и вдруг лишённого их. Душа заболела, потому что созрела до рождения. Выросла. И рёбра, как прутья камеры заключённого, врезались в бока! Тесно! Гулко! Воздуха бы в помощь! Бога! Свободы!

– Что скажете, доктор? Каков ваш приговор? – Хм-м...– доктор устало протёр глаза и снова надел очки. – У меня для вас плохая новость.

Однажды среди зимы мне пришло письмо от друга из Минска. Он написал, что приснился ему сон: огромное поле цветущего картофеля. Высокие густые стебли, усеянные белыми, розовыми и фиолетовыми цветами. Как почти все приусадебные картофельные участки, поле было засеяно разными сортами картофеля: ранней, средней, поздней картошкой, чтобы на простом деревенском столе всегда стоял чугунок с картошкой.

Кто вы, бард Высоцкий?

Маленькие паучата спрашивают у мамы.
– Каким был папа?
– Вкусным! – отвечает мама.

Она с раздражением посмотрела на часы. Как невыносимо терять здесь время, когда у нее столько дел. Все равно это бесполезно. Что бы там не говорила мама подруги сестры ее одноклассницы (кажется, так) про этого врача, Анна особо не верила: спасибо, проходили уже. Чудо-врачи и чудо-методики… Никто так и не научился лечить мигрень, а доктора даже не знают, что ее вызывает. Если бы подруга сама не записала ее сюда на семь часов вечера, после работы, Анна ни за что бы не пошла.

Просматривая как-то выставленные на аукционную продажу старые советские издания, я обнаружил и четвертый номер журнала «Наши достижения» за 1930-й год, на обложке которого был изображен Днепрогэс и кусочек Запорожья. Там же имелась подпись, чтобы ни у кого не возникло сомнения: «Днепрострой».

Из цикла «Привал на обочине». Эпизод сорок третий

− Пойдём, дочуня, отдохнём от работы. Ты сюда, в тенёк стога садись. На, держи банку, попей, жара нещадная сегодня. Сейчас передохнём, а солнышко за это время перевалит за половинку неба, станет чуть легче. Давай-ка мы с тобой перекусим, что тут мать связала нам в туесок?

Израильские зарисовки