ПРОИЗВЕДЕНИЯ

По своему достаточно продолжительному опыту общения с журналами – бумажными, а теперь и в интернете – могу сказать, что, как правило, в них работают профессионалы. Степень их соответствия тому роду деятельности, естественно, разная. Но я не о том, а о тенденции.

В текстах R нет уступок читателю. Нет сюжета. Неважно, понятны вещи или нет, — они просто даны. Хотя сюжет все же есть, если его понимать не элементарно, но как сцепление событий, взаимосвязанных и взаимообусловленных, только не по правилам рациональной логики

Перед моим отъездом в Америку бабушка Рива покопалась в своей записной книжке и снабдила меня на дорогу адресами американских родственников и друзей в надежде, что они посоветуют мне, как приспособиться к жизни в Новом Свете.

Где берега таинственной реки, / Куда стремятся помыслы и чувства, / Где женщины прозрачны и тонки, / Где обитает интерес к искусству / Поэтики. Где нежная рука

Серебряным пинцетом Аркадий перебирал зубчатые знаки почтовой оплаты. Еще отец Собакина, всю жизнь отдавший торговому представительству СССР в Пекине, дрожащими губами на смертном одре умолял коллекцию беречь и множить.

На пыльные улицы падает осень, / но дышат теплом эти древние камни, / не листья, а слёзы домой мы приносим, / не листья, а свечи тоски поминальной.

Если вы слышали, что библиотека – это храм слова, прошу вас: не верьте. И утверждаю я это со знанием дела и со всей ответственностью за свои слова. Может быть, когда-то библиотека и была храмом слова, только не в нашем двадцать первом веке, не в нашей благословенной стране – Америке и не в нашем городе контрастов – Бруклине.

И R делал самые различные телодвижения, не очень хорошо и не особенно плохо, и чувствовал себя только комбинацией (не особенно удачной) блоков и рычагов или какой-нибудь ползущей скотиной… R не представлял, как это обезьяна ухитрилась таким малоэффективным …

К каким только он ухищрениям не прибегал, ворочаясь в кремлевской постели. Вел подсчет тонкорунных баранов, сигающих друг через дружку. Представлял себя на песчаном пляже Сочи, любующимся задами половозрелых дев.

– Привет, Мона, – сказала Черная Лея, пробегая в проходе между столами. – О, ты опять чего-то сочиняешь. Смотри, Джордж увидит, настучит Сэму, замаешься объяснять, что это ты делаешь тут в рабочее время.