ПРОИЗВЕДЕНИЯ

Густая чернота июньского неба застыла над уснувшим городом, лишь в зените, на темном бархате беззвездья, сиял холодный лунный диск. А на городской окраине, в гарнизонном карауле – в воинской части, от которой он наряжался, его шутливо прозвали «отрезанным ломтем», – шла и уже заканчивалась смена часовых.

(из цикла «Геология как образ жизни»)

Её зовут Маруська. Большая, палевой масти, собаченция неопределённой породы c огромными выразительными глазами. Мы определили Марусю в «украинские степные». Она сторожит гаражи и автостоянку недалеко от нашего дома.

Руф Караулов дожил уж до седых волос, лета упорно поджимали под "полтинничек", а до сих пор он не знал – любила его мать или нет.

Собрал посылку для кандидата-демократа. С антигриппином. Его делают у нас в аптеке – курс 7 дней. По три пакетика в день, перед едой. Стоит 28.44 руб. Утром хотел пойти на почту. Да чувствую, сам приболел. Пришлось начать пить хиларевский антигриппин. Да и бандероль, думаю, долго пройдёт. Поэтому – мало ли кто летит в Вашингтон – пишите в личку: куплю и передам. Просто там точно не найти такого дешёвого и, главное, качественного лекарства. Держись, Хилари Дайановна!

– Давай дадим другие координаты! – сказал мне капитан Тирхов, когда наше судно подходило к промыслу. Вид у него был заговорщицкий, черные волосы, словно крыло ворона, закрывали один глаз, вторым глазом он мне подмигивал. Я ничего не понял.

Американскому обывателю, потребляющему алкоголь в иных дозах, коктейль под названием «ерш» неведом. Слабо, что и говорить, даже закаленному местному алконавту жбабахнуть залпом стакан водки и, занюхав собственным рукавом, важно заметить, что хороша, мол, зараза, но денег больше нет. А вот если б еще и пивком дополировать...

Не случайно, не нарочно, а сама не знаю как. Он лежал там один, разбитый. Я взяла его за уши и бросила с балкона, и он тут же провалился в темноту. А потом отец принес его, мертвого.

Несколько месяцев назад от Спиридона ушла жена, к другому. Слава богу не нажили детей и денег, так что делить было некого и нечего, но была любовь, по крайней мере с его стороны, поэтому Спиридон загоревал, на несколько месяцев впал в депрессию, запил.

По извилистой лесной дороге, поскрипывая при каждом обороте колеса, медленно катится телега. На телеге двое — мужчина и женщина. Женщина, тридцатилетняя молодуха — кровь с молоком, уверенно держит в руках вожжи и понукает дремлющего на ходу откормленного мерина Жорку.