ЖИВОПИСЬ

Для спокойной жизни мне не хватает размеренности в делах и поступках, а к ней – такой добродетели, как терпение. Появилась интересная идея? Бросаю все, чтобы сразу взяться за  воплощение. Лишаюсь сна, аппетита, нахожусь в состоянии особого транса, удивляя близких отрешённостью от дел домашних и отвечая невпопад на их взволнованные вопросы. В общем, творческий период превращает меня в сплошное домашнее недоразумение. Поэтому вся семья – муж, сын и кот – с нетерпением ждет момента, когда моя очередная творческая затея завершится.

Слово «импрессионизм» и прилежащую к нему цепочку незнакомых французских имён я впервые увидела, кажется, в восьмом классе и проскочила мимо, особенно не задумываясь. Уже будучи студенткой первого курса, я как-то разговорилась на темы живописи со своей однокурсницей Наташей. Из её уст снова прозвучали уже однажды услышанные фамилии художников: Ван Гог, Моне, Дега, Мане и другие. Наташа произносила их так, словно приглашала меня в сокровищницу графа Монте-Кристо или пещеру Аладдина. Некая великая тайна должна была мне открыться, судя по придыханию моей собеседницы. И во мне вдруг зажегся жгучий интерес, желание оказаться в числе посвященных.

Он написал о своей «Композиции 6».

Рассказ ни о чём Пани Дзуркова никогда не бывает довольна своим рисунком. Относительная похожесть, которой пани Дзуркова все же добивается в своих портретах,  плюс цветные глаза, придающие рисунку особую изюминку, какую, бывает, придает натюрморту тщательно прописанная пчела на надкусанном яблоке, в большинстве случаев восторженно принимаются клиентом, а также публикой, традиционно …

Для того, чтобы живопись сохранилась как можно дольше и чтобы картина не подверглась нападениям гнилостных бактерий, а ее поверхность не потрескалась, холст следует перед началом работы тщательно проклеить, то есть, правильно загрунтовать.

В гостях у международного американского литературно-художественного альманаха «Новый Континент» — Cергей Сыченко (С.С.)

Если бы на моём месте на Карловом мосту оказался хороший писатель, наша литература давно бы уже имела множество романов не только об этом каменном монстре, но и о его верной подруге Праге.

Все построено на архетипах. Вся культура держится на них. Архетип – вещь настолько же реальная, насколько и мистическая. Архетип древнее, чем сюжет. Гораздо древнее, чем образ. Он напрямую приближается к символу-знаку, одной с ним природы.

Вот есть мир, который щедро дан нам природой (Богом) в ощущениях. Он трехмерен, материален, он вещный, видимый (и еще масса эпитетов тут встает в ряд). Видимый мир.

Культура или хулиганство? Искусство или вандализм? Эти и много других вопросов задают себе те, кто гуляет по старым улочкам Иерусалима и Тель Авива. Так что же такое настенная роспись? "Сосуд она в котором пустота или огонь мерцающий в сосуде"?