Леонид ТЕЛЛЕР | Мои воспоминания о войне Судного Дня

Случилось так, что осенью 1973 года я оказался в командировке на Новой Земле. Как всем известно, этот архипелаг являлся полигоном для подземных испытаний советского ядерного оружия и был сверхсекретным объектом. Как я, еврей, попал туда, это особый рассказ.

Я, инженер-геодезист, к тому времени уже много лет работал в отделе изысканий Государственного Союзного Проектного Института (ГСПИ)ghjpf Министерства Связи СССР. Работа была связана с командировками. Когда я пришёл туда работать, как раз начинался большой проект по строительству станций тропосферной связи. Такие станции строились через каждые 300-400 километров по всему восточному и северному побережью СССР, и я побывал почти на всех, на некоторых – по нескольку раз. Кроме того, у нас было много работ за границей: Куба, Африка, арабские страны. Я понимал, что мне туда не попасть, но когда появился большой проект в Монголии, и набирали группу геодезистов и геологов я решил попытаться проскочить в эту загранкомандировку. Как говорили тогда: «Курица не птица – Монголия не заграница». В то время в магазинах ничего приличного нельзя было купить, только в валютных магазинах «Березка» продавались импортные вещи, а в загранкомандировках платили чеками, которые принимались в «Березке». Я поговорил с начальником отдела, и он сказал, что включит меня в список на поездку, а пока идут сборы и оформление: «Съезди в срочную командировку в Якутию и как раз к отъезду вернёшься».

Когда я вернулся, все уже, конечно, уехали. Когда точно так же случилось через несколько месяцев во второй раз, я положил на стол начальника отдела заявление об увольнении. Он долго меня уговаривал, говорил, что я и без загранки получаю больше всех в отделе (я был на сдельной оплате и закрывал наряды по максимуму), а потом говорит: «Пошлю-ка я тебя на Новую Землю». Я ответил ему, что не вижу большой разницы между Новой Землёй и Якутией – то же Заполярье, на что он ответил, что разница есть – он даст мне на время командировки оклад в 250 рублей плюс двойной коэффициент, плюс 70% за секретность, плюс командировочные и квартирные. Итого около 1000 рублей в месяц (8-9 средних зарплат по тому времени), а питание и жильё – бесплатно. И это будет даже лучше, чем в Монголии. В итоге я согласился, даже не ради денег, а потому, что, в принципе, не хотел уходить, так как работа была интересная и зарплата хорошая.

Таким образом я попал на Новую Землю. Поражает тупость этих особистов: в Монголию еврею нельзя, а на сверхсекретный объект – можно. Вместе со мной полетел техник – геолог, по-моему, Вадим. Мы с ним лет 12 назад очень короткое время, буквально несколько дней, вместе работали в другом проектном институте. Я оттуда уходил, а он только пришёл, и я успел забыть его. И когда он пришёл работать в ГСПИ, узнал меня и набивался мне в друзья. Поэтому я не возражал поехать вместе с ним. Мы знали, что на Новой Земле действует сухой закон, то есть спиртное не продаётся, и загрузили в свой багаж, который летел вместе с нами ящик водки и, на всякий случай, большой запас сигарет.

Улетали мы спецрейсом с военного аэродрома г. Подольск в середине августа 1973. Вместе с нами летела какая-то группа мужчин в ондатровых шапках, как мы потом узнали, это был замминистра среднего машиностроения со свитой. Это министерство занималось атомной отраслью. Потом он ещё несколько раз прилетал и сразу улетал на север, туда, где готовилась шахта. Через пару дней после прибытия нас принял адмирал – командир полигона. Так как мы прибыли с целью проведения изысканий под строительство станции космической связи «Орбита», которая обеспечивала бы не только надёжную связь, но и давала бы два канала телевидения, которого у них ещё не было, то к нам было проявлено полное благоволение. Без водки и без телевидения в полярную ночь можно сойти с ума.

Поселили нас в «адмиральской гостинице» – отдельном домике рядом с офицерской столовой, в которой мы питались. Для выбора намеченных ещё в Москве площадок под строительство нам выделили катер. Вопросы транспорта и рабочей силы должен был решать подполковник Николай Иванович, мой давний знакомый, с которым мы лет восемь назад в Туруханске обмывали его ещё майорские погоны, и который поселился вместе с нами. Но самое главное, что нам было разрешено покупать в буфете при столовой по бутылке спирта в день, и мы сразу стали уважаемыми и нужными людьми. Часто многие офицеры просили купить для них бутылку спирта на день рождения жены или детей, и мы никому не отказывали. Бутылка спирта стоила 10 рублей и мы, когда брали для себя, скидывались по 5 рублей.

Как-то мой напарник спросил меня, хочу ли я бросить курить, я ответил, что хочу. На что он предложил заключить пари: кто закурит, тот вечером покупает бутылку спирта. Я ответил, что для меня 5 рублей не стимул, и я не буду ради них усложнять себе жизнь. С середины сентября по местному радио по несколько раз в день начали передавать сообщение: «30 сентября в 11 часов утра ожидается землетрясение силой 6 баллов, просьба ко всем покинуть к этому времени все помещения». Старожилы, прожившие там по нескольку лет, говорили, что такого раньше не было. Конечно, мы забыли об этом предупреждении и 30 сентября, это было воскресенье, к нам пришли знакомые офицеры, и мы все сидели за столом, когда в дверь позвонил патруль и заставил нас выйти наружу. Мы забрали с собой все со стола и землетрясения не почувствовали. Но когда мы возвращались обратно в Москву, в Архангельске нам сказали, что их хорошо потрясло.

У нас в гостинице был хороший радиоприёмник, и мы слушали новости и из Москвы и всевозможные голоса. Вечером мы включили радио: из Москвы шли обычные новости, а по «Голосу Америки» передали, что в СССР на Новой Земле произведён подземный взрыв ядерной бомбы мощностью 100-150 мегатонн. На следующий день мы снова включили радио, про испытания опять ничего не сказали, но зато сообщили: «Сегодня в Большом Кремлёвском Дворце съездов открылась сессия Всемирного Совета сторонников мира». И все эти борцы за мир, голуби мира с остервенением дружно клеймили и проклинали израильскую военщину и требовали ее к ответу. А через несколько дней арабы напали на Израиль, и началась война Судного дня.

Советский Союз еще с 50-х годов снабжал арабские страны оружием и обучал их им пользоваться. После поражения в Шестидневной войне, арабы обвинили СССР в том, что он поставлял им старое, плохое оружие и поэтому они потерпели поражение. И после этого самые новые танки и самолеты отправлялись Египту, Сирии и другим арабским странам. И СССР не терпелось реабилитировать себя и проверить в деле новое оружие.

Именно в СССР спланировали, организовали и, возможно, даже вынудили арабов вступить в эту войну, дату начала которой назначили на Судный день, когда в Израиле большинство солдат отпускается по домам. В этом меня убедили частые поездки замминистра на Новую Землю, чтобы поторопить буровиков подготовь шахту к заданному сроку, взрыв мощнейшей бомбы, чтобы припугнуть и Израиль, и Америку, и организованный к этой дате слет стервятников-борцов за мир, чтобы подготовить соответствующее общественное мнение.

Поначалу арабы достигли определённого успеха, и это очень возбудило моего напарника. «Я давно этого ждал, мы теперь повесим Моше Даяна за одно место», – вдруг заявил он. Меня это очень возмутило. Ещё недавно он лез ко мне в друзья, и вдруг такой ярый антисемитизм. Я не был сионистом и не собирался ехать в Израиль, но интересовался его делами и желал ему успеха. Я ему ответил: «Не дождётесь! Ты вроде не араб, и я не знаю кого ты называешь «мы», но «вы» ещё будете лизать у Моше Даяна это самое место. Подожди немного и всё переменится, немцы тоже внезапно напали и сначала наступали. Вот когда Израиль победит в этой войне, я брошу курить, вот это будет для меня подходящий стимул».

Каждый день мы слушали радио – Москва и «Голос Америки» передавали совершенно разные сообщения. По Москве получалось, что арабы вот-вот победят, а по «Голосу Америки» наоборот. Мой «друг» поддерживал арабов, Николай Иванович старался не высказывать своих пристрастий, а я в открытую болел за Израиль. Я говорил, что надо верить «Голосу Америки», потому что у них есть собственные корреспонденты с обеих сторон.

«Так ты хочешь сказать, что наше радио врёт?» – задал он мне вопрос. Я понимал, что это провокация и постарался ответить как можно корректнее: «Наше радио не врёт, оно просто правду не говорит». – «Как это может быть?» – «А как у нас передаются новости: «По сообщениям каирского радио….и дальше повторяется арабское враньё, за которое наше радио ответственности не несёт». С арабским враньем я был знаком, как говорится, из первых рук.

Во время Шестидневной войны я был где-то в командировке и ничего не знал о ней. Когда по прибытию в Москву я вышел на работу и зашел в комнату, где сидели женщины- камеральщицы, обрабатывающие полевые материалы, и с которыми у меня были хорошие отношения, они показали мне вырезку из газеты, где под фотографией была надпись «Эдвард Теллер – злейший враг СССР» и с шутками сказали: «Смотри, какого родственника мы тебе нашли, очень на тебя похож». Я особого сходства не заметил и сказал им, что мой отец и два его брата погибли на фронте, а все остальные папины родственники остались на Украине и, скорее, все погибли в Холокосте, и я буду рад найти любого родственника. Как раз неделю назад в ФБ была статья об уничтожении в октябре 1941 года евреев в местечках Барановка и Любар, в котором папа родился. И еще они мне рассказали про Шестидневную войну.

У меня была подписка на журнал «За рубежом», где печатали статьи из иностранной прессы, и когда я бывал в командировках, мама собирала для меня эти журналы. Я стал просматривать эти журналы и нашел большую статью короля Иордании Хуссейна, которая была напечатана с продолжением в трех номерах журнала. В этой статье король Хуссейн несколько раз повторял, что если бы он знал, что Насер его обманывает, он бы не вступил в войну. Насер, еще задолго до войны, назвал Египет Объединенной Арабской Республикой и вынудил все страны, граничащие с Израилем войти в нее с целью уничтожить Израиль. Как он говорил «скинем евреев в море, а кто уцелеет — пусть возвращается в страну исхода, но вряд ли кто уцелеет». Накануне войны, Израиль послал королю Хуссейну письмо с предложением, что если Иордания не вступит в войну, то и Израиль не нападет на нее. В первый день войны, когда уже вся военная авиация Египта была уничтожена, Насер несколько раз звонил королю Хуссейну и говорил, что египетские танки штурмуют Тель Авив и с истерикой требовал начать наступления на Иерусалим. Король Хуссейн вступил в войну, и из-за этого вранья погибло около тысячи иорданских солдат, и Иордания потеряла восточный Иерусалим и территории на западном берегу реки Иордан.

Такие споры у нас происходили каждый день, и я не знаю, была ли там прослушка, или кто-то из них стукнул куда надо, только после этой командировки у меня понизили допуск с формы №2 до ДСП (Для служебного пользования), чему я был даже рад, так как понял, что, скорее всего, придётся уезжать из СССР.

25 октября 1973 года, когда израильские танки стояли в 100 километрах от Каира и в 30 от Дамаска, и Советский Союз и ООН потребовали прекратить военные действия и начались переговоры, я отдал все свои сигареты солдатам, которые работали со мной и заявил, что я больше не курю. Так победа Израиля в войне Судного дня стала и моей личной победой над курением. Так что сегодня уже 49 лет как я отмечаю этот День Победы.

Леонид Теллер
25 октября 2022 г.