Елена Тамаркина | Свяжу я чулок

«Каждая строчка разоблачает автора».
Джозефина Тэй, роман «Исчезновение».

«Свяжу я чулок…»

Мамины стихи

В этом августе исполняется двадцать лет с тех пор, как моя мама родилась во второй раз.

Первое её рождение произошло в июле 1931 года в Барнауле. А 19 августа 1998 г. в отделение реанимации тель-авивской больницы Вольфсон машиной-амбуланс «в результате автомобильной аварии» было доставлено синее изломанное мамино тело со множественными травмами… С того дня в августе – и долгие последующие месяцы – хрупко и медленно мама возвращалась к нам, перенеся сложнейшие операции и заново входя в совсем другую свою жизнь – в непривычном, искалеченном теле.

Через год, 19 августа 1999, мама с горькой усмешкой напишет о том роковом дне, когда старый больной водитель со стажем вдруг не справился с управлением, и машина с места врезалась в стену дома… – и на какое-то время наступило небытие:

Ах, август! А число* – как эра
Не только в жизни у меня:
То – грянет путч в Эс-Эс-Эс-Эре,
То – в стенку вляпаюся я!

———————-
* Путч 19 августа 1991года – государственный переворот в СССР.

Но в тот день, в 1998 году, передо мной лежало синее, казалось, неживое тело под голубой больничной простынёй, а в мозгу хрустальным звоном откуда-то с небес звенел единственный вопрос: «у меня ещё есть мама?»… Это был шок, и позже главврач отделения реанимации скажет, понимающе глядя мне в глаза: «Я ведь сразу понял, увидев тебя, что пациентки у меня – две»…

Время пошло… Сначала оно тянулось медленно, жестоко, в мучительной неизвестности. Потом – покатилось всё быстрее, как колесо с горы… Сила маминого характера, её любовь и воля к жизни вернули нас к (почти) привычному образу жизни. Конечно, если не принимать в расчёт всего, что теперь приходилось преодолевать маме – ежедневно и ежечасно, и если не брать в расчёт того, что она отныне видела в зеркале; и если не чувствовать поселившейся в ней постоянно боли, и не испытывать невозможности ещё хоть раз в жизни повернуть шею; ещё хоть раз ступить на землю босыми ступнями. И много-много чего сделать хоть ещё раз в жизни. Но… – что значит это всё в сравнении со смертью?..

И вот, неподвижно лёжа на спине, уже в отделении ортопедии, денно и нощно глядя в потолок – не только покосившимся глазом, но и металлическими «рогами», торчавшими из просверленных костей лба, бессонными ночами мама вспоминала и переживала заново разные моменты прежней жизни, и, конечно, в голову её забредали самые разные мысли… И тогда, сквозь непреходящую боль и душевные муки, стал просачиваться… характерный мамин юмор, и потекли сами собой непритязательные, но понятные каждому строчки… И были они во спасение…

Вот некоторые мамины стихи 1998 года, которые в стенах больницы записал под диктовку ночной медбрат, говоривший по-русски.

25/IX-98– спустя месяц и 6 дней после аварии. Больница Вольфсон, Тель-Авив. После реанимации, отделение ортопедии. Около 4-5 ч. утра вдруг не смогла дышать (принесли прибор); потом попросила медбрата записать первые стихи после аварии, даже и не стихи, а рифмованные строчки. [Пометки Aнны Tамаркиной. ]

***

Что такое ортопедия? –
Никакая не комедия,
А серьёзная наука.
Вот какая это штука.

Вот лежу я в ортопедии –
не ломаю я комедии.
Только ахаю и охаю,
Потому что очень плохо мне.

У людей до бесконечности
Все ломаются конечности,
Тут поможет ортопедия.
Все серьёзно – не комедия.

Так забудем о беспечности
И побережём конечности.
Потому что ортопедия –
Ох, серьезно! Не комедия!

***
Стихи сегодня сочиняю.
Ну что могу поделать я?
Я не ботинки починяю,
Вот участь горькая моя.

А мне бы шить, лепить пельмени,
Изладить фирменный пирог.
А я валяюсь без движенья –
Вот чёрт попутал, бес помог.

За что такое наказанье?
Всё лезут в голову стихи…
Вдруг… – чуть не кончилось дыханье…
А рифма – кончилась… Прости.

***
Как передать свои страданья –
Всё это нужно испытать.
Как о задержанном дыханье
Мне очень трудно рассказать.

И ты лежишь и ждёшь рассвета,
И ночь – «прибита» за окном.
И нет ни жилочки просвета.
Соседка спит глубоким сном.

Ты для ноги всё ищешь место,
Давно уж затекла спина.
И рот сухой, и в горле пресно,
Как беер-шевская жара!

Ну вот, прожилочка рассвета –
Неужто утро? Скоро пять.
Ну, слава Богу! Будем утром
Надежду взращивать опять.

***
Не надо сетовать на жизнь,
А я грешила этим часто.
И невозможно всё вернуть,
Растраченное понапрасну.

За всё, в чём я себя виню,
Я заплатила слишком строго.
Но что же делать? Наша жизнь
Большая трудная дорога.

Пока ты этот путь пройдёшь,
Ошибок много совершая,
Судьбу, конечно, искушая,
Себе прощенья не найдёшь.

***
Свяжу я чулок,
такой длинный-
предлинный.
Сложу в него слёзы
свои и мечты.
И сброшу с балкона –
пускай улетает,
не оставляя
следов и черты.

Анна Тамаркина
1998, октябрь. Тель-Авив, больница Вольфсон, отделение ортопедии.

Вот это, приведённое последним, стихотворение мамы залегло глубоко в моём сердце…

А однажды утром мама озвучила нам родившуюся в её мозгу ночью пародию, где популярная в те годы на российском ТВ кукла «Ельцин» якобы отвечает на забастовку учителей. Мы с мужем стояли и слушали её, напряжённо вглядываясь в ещё сильно голубое лицо в рамке из стальных штырей на больничных подушках. – Мама смеялась!

Так началось постепенное возвращение в почти привычную жизнь – с маминого чувства юмора и приоритетного и справедливого нежелания вызывать жалость и прочие негативные чувства своим искалеченным видом: несмотря ни на что, моя мама оставалась… Женщиной! Земной женщиной с чувством юмора.

Когда она узнала, что пришли с визитом дальние родственники, она срочно, как смогла, внутренне морально настроилась и, с трудом раздвигая синие губы в улыбку, выдала несколько слов приветствий ещё совсем слабым голосом. Затем… плавно перешла к развлечению гостей так смешившей её саму пародией на злобу дня. Конечно, ей тогда не был виден – но мне запомнился! – промелькнувший ужас во взгляде бедных недоумевающих визитёров: их, разумеется, посетила – логичная в той ситуации, к счастью, неверная в корне! – печальная догадка о… побочной травме, доныне не озвученной… Просто они были мало знакомы с моей мамой! Позже мама сама заметит: «Стукнулась об стенку – и стала такой смешливой»…

Уже дома, поначалу – с ещё торчащими из «склеенной» ноги длинными металлическими стержнями, мама, улыбаясь, станет цитировать подходящее по случаю собственное сочинение и от души раздаривать понравившееся друзьям и знакомым, а я стану замечать, как тепло и сердечно многие откликаются на мамины простые строки, чаще – с мягким юмором, иногда – полные ностальгии.

Анна Тамаркина. Октябрь 1999. Бат-Ям. Спустя год, после аварии.

***

Стихов давно я не писала,
Всё прозой жизненной живу.
И даже рифма перестала
Свербить настойчиво в мозгу.

Прошло немного больше года,
Как эта дата позади,
Но для себя и для народа
Молюсь о лучшем впереди.

«Надежды юношей питают».
Надежды – старым так близки!
И нездоровье отступает:
Вдруг что-то светит впереди?

***
«Мне нравится, что можно быть смешной»,
Украсть вдруг рифму и играть словами.
А дождь метеоритный проливной
Пронёсся здесь, у нас над головами.

(Это так и было). – [Прим. А.Т.]

На мой дочерний взгляд, несколько маминых стихов пронзительны в своей простоте и особенно трогательны:

Сейчас живу я в дальнем зарубежье.
Кто знал, что нас так разбросает жизнь?
Мне часто снится снег полей безбрежных,
Как будто рядом он – лишь оглянись!

Здесь лето чуточку короче года.
Зима здесь есть, но это не зима,
А просто так – дождливая погода.
А снега – нет! Такая кутерьма!

Увидеть хочется пушистый снег, блестящий,
Сверкающий в холодных солнечных лучах.
Смешно, что не хватает мне для счастья
Всего лишь снега, словно при свечах!

Как дни бегут и быстро время мчится,
Уносит и надежды, и мечты.
Я знаю, снег всегда мне будет сниться –
Хрустящий белый снег, а не цветы.

Который год я в дальнем зарубежье,
А время всё наращивает бег.
Но я не забываю снег полей безбрежных,
Шестидесяти лет своих пробег.

У птиц есть крылья, но не все летают.
И мне не хочется за то себя казнить,
Что снега мне всё время не хватает,
За всё, что невозможно изменить.

****

Страдая от зноя, мама когда-то написала смешное, но всегда актуальное :

Жара, жара! И эта влажность* тоже
Так давит на мозги и сокращает век…
В Израиле климат изменить не может
Простой еврейский человек.

Потеем, жаримся и воду пьём так часто,
Но нет спасения от этой липкоты.
Да, вентилятор есть, но это всё напрасно.
Зимою лета ждём, а летом ждём зимы.
——————-
*Параметры погоды: температура воздуха — +36, влажность — 82%. [Прим. А.Тамаркиной.]

Через пару лет мама ездила с помощью и в сопровождении нашей знакомой в городок Арад, где в течение нескольких дней могла получать лечебные процедуры.

Названье города Арад
Напоминает «Ленинград».

Сейчас нет города такого,
А как привычно это слово!

Ах, этот город на Неве
Когда-то часто снился мне –

Я там была недели две,
В командировке, в январе.

В каком же было то году? –
Сейчас припомнить не смогу.

Наверно, в шестьдесят восьмом?
А может быть, совсем в другом.

Сейчас нет города такого.
А как привычно это слово!

Вдруг нынче съездила в Арад.
Он не похож на Ленинград.

И городом назвать его
Почётно слишком для него.

Он расположен высоко,
А море там недалеко.

И климат там совсем другой –
И очень жаркий, и сухой.

А чудный город на Неве
Опять в мечтах явился мне…

Хочу увидеть не во сне
Волшебный город на Неве!

Мы не слыхали про Арад,
Когда был город Ленинград.

Сейчас нет города такого.
А как привычно это слово…

Мы с ним успели жизнь прожить.
А надо это всё – забыть…

*****

Популярный в «наших кругах» мамин «фирменный» Список рекомендованных продуктов питания (ох, не обошлось тут без прочитанных газетных публикаций про разные полезности!). – [Прим. прим. Е.Т.]

Когда пойдёшь по магазину,
Ты долго не тяни резину.

А сразу купи нам куриной печёнки,
Необходимой мальчишкам-девчонкам.

Все знают, что в ней очень много железа,
И потому она очень полезна.

И ножек куриных два килограмма.
Но не исчерпана этим программа.

Купи оливковое масло,
Чтоб радость жизни не погасла.

И свежих помидоров,
Чтоб не было раздоров.

Ещё нужна капуста,
Чтоб не было так грустно.

И кабачки, баклажаны, лимоны,
Две пачки масла и макароны.

Зелёный, и в головках – лук,
Полезный от семи недуг.

Купи картошку и морковку,
Яиц куриных упаковку.

Нужны мне также огурцы –
В салатах главные бойцы.

Укроп, петрушку, сельдерей
Клади в корзину поскорей.

И если есть мивца* на рис,
Купи его, не поленись.

И две бутылки сока
Приемлемого срока.

И яблоки – простейший фрукт,
Зато надёжный старый друг:
Пектин в них и железо
Для крови так полезно!

Купи хурму – в ней много йода,
Йод очень важен для народа.

Не проходи мимо нилуса** мимо –
Свежая рыба необходима!

Купи мне гречку и пшено –
Они известны нам давно.

Вот тхина, вот хумус –
Продукт из бобовых,
Тоже полезный,
для нас это ново.

Купи мне в банках шампиньоны –
В домашней кухне чемпионы:
Мы сварим суп, потушим с луком,
Ведь без грибов такая скука.

Я ими начиню пирог,
Когда вдруг гости – на порог!

Французский соус майонез»
Почти во все рецепты влез.

Купи цейлонский чёрный чай –
Вдруг будут гости невзначай!

А к чаю мне нужна халва,
О ней хорошая молва:
Мол, если пьешь ты чай с халвой,
Склероза нет, склероз долой!

Купи сметану и творог,
Мы к чаю испечём пирог.

Коньяк мне нужен «Плиска» –
Такой когда-то близкий:
Когда в Болгарии была,
Конечно, там его пила.

Как к коньяку подходит сыр,
Так нам для жизни нужен мир.
Купи кусочек сыра –
Ждём – не дождемся мира…

По-итальянски рожки – «Pasta»,
Купи и кончено. – И «Вastа!»…

А скоро снова в магазин,
Когда мы это всё съедим.

* Мивца (иврит) – распродажа, виды скидок на продукты в магазинах.
** Нилус – популярный вид рыбы в израильских магазинах.

И напоследок – мамин «Гимн селёдке».

Все знают, в селёдке есть D-витамин.
Он людям с рождения необходим.
И малосольная эта селёдка
Очень полезная в пище находка!

Ну а в Норвегии с детства подряд
С утра бутерброды с селёдкой едят.
И дети здоровыми все вырастают,
К тому же, усталости вовсе не знают.

Про это прочла я недавно в газете.
Так рада, что много селёдки на свете!

19 августа 20 лет назад я не точно не знала, есть ли у меня ещё мама… Но прошло несколько лет, и в мамин день рождения – 5 июля 2002 года – у меня написались такие строчки, вошедшие затем в мою книжку лирических стихов «Жёлтые кружева» (2009):

Маме в день рождения

Пчёлка ты моя, хромушка,
Постирушка, постряпушка!
На часок придавишь ушко,
Встанешь – мокрая подушка.
Мне – и мама, и подружка,
Для друзей – Анютка, душка!

5 июля 2002

Летят годы. Мама… сильно не молодеет.
Я, почему-то, тоже… хотя всегда нуждаюсь в ней, в самом факте её присутствия – её бытия…

В ночь на 31 декабря 2015 я обратилась к грядушему 2016-му году – и к Богу:

Мать, мать…
Две тыщи
Шестнадцатый!
Сделай так,
Чтоб ты
Пожила ещё!
…Ты вся
Искалечена:
Спина твоя
Сгорблена,
Шея –
Надорвана,
Лодыжка –
Расколота…
Ты – чистое
Золото …

Прошёл и 2017-й… Маме требуется теперь ещё большая помощь, и всё сложнее терпеть ей старые и новые боли… Ортопед на прошлой неделе с ещё большей опаской смотрел на раздутую деформированную лодыжку несчастной ноги – сращения тогда, после операции, не произошло, и проблемы есть… Боль, боль… Сколько же нужно терпения человеку?…

В этом году – круглая дата… Вот такие дела…

Держитесь крепче в седле, друзья!

Елена Тамаркина