СОРТИРОВКА: Соломон Воложин

Он написал о своей «Композиции 6».

Большую часть жизни я прожил в Литве. Почти северянин. И впечатление о южанах, кавказцах, у меня как о людях весёлых и темпераментных. Каково же было моё удивление, когда я увидел намеренно тусклую живописную картину озера Севан.

Ну вот зачем, давая панораму сада в телевизионной версии спектакля 1986 года «Дядя Ваня» БДТ в постановке режиссера Георгия Товстоногова с Олегом Басилашвили в главной роли, вот зачем было вводить закадровый вальс?

Все новые поколения требуют «прекрасного прошлого», раз будущего больше нет, обычного будущего, которое должно наступить, и даже не прекрасного. (Подогора)

Я не знаю, читая поэму «Дети мои» (2018) Яхиной, что со мной. Не думал, что я падок на сказки. Может, дело в языке? Или больше в другом – в чудности описываемого. – Почти всё дано с точки зрения персонажа, Баха. А он – странный, мягко говоря. Романтик. То есть лишенец.

На первом, кажется, курсе института у нас был такой предмет – теоретическая механика. И мы знали (наверно, от старших курсов), что преподаватель на экзамене разрешает пользоваться учебником. Ну мы и перестали ходить на его лекции.

Блаженны верующие… А мне – не на что надеяться. Я прожил жизнь, так и не узнав взаимной любви. Ну хорошо, я невзрачен внешним видом. Но Тургенев-то был красавец. Ан – то же самое… Не судьба.

Близится Новый год. Как его встречать? – Надо попробовать писать статью о гоголевской повести «Ночь перед Рождеством».

Вообще, когда-то со мной такое было. Я теперь и не вспомню, почему. Читать «Гойю» Фейхтвангера мне было трудно – я не понимал чего-то. Я даже только что попробовал поискать пример непонятного и быстро нашёл.

Восхитившись «Грехом» Прилепина, я стал читать вещь «Санькя» (2006). – Не идёт. И не потому, что предмет изображения – отвратный: нацболы, а потому что в каждой строчке понятно, что пишет это человек, уже отошедший от нацболов, разочаровавшийся в них, в их пустоте.