СОРТИРОВКА: проза

Муравьи – социальные животные. Они живут общинами (муравейниками), руководит которыми королева. У многих народов муравьи считаются воплощением трудолюбия. Эти удивительные существа создали свою собственную цивилизацию со строгой иерархией, разделением обязанностей и огромными подземными городами, пронизанными разветвлёнными ходами. Кроме того, муравьи удивительно хорошо умеют приспосабливаться и способны выжить практически в любых условиях

Сверчок Элс обитал за печкой старого деревянного домика, чудом сохранившегося среди скопища многоэтажек на окраине города.  Запечный житель точно не помнил свой возраст, но получалось, наверное, несколько веков. Элс точно знал, что его детство, то есть первые полвека, прошло в замке на острове.  Сверчок и назван был в честь  этого замка с зубчатыми крепостными стенами и тёмными холодными покоями, но полное имя потом сократили до первых трёх букв.

Интересно, а какое сегодня число? С утра вроде помнил… А нынче забыл. Начисто. Какое-нибудь хлюпающее, промозглое утро двадцать третьего ноября три тысячи пятьдесят первого года? Или – парной сумеречный сиреневый вечер восемнадцатого июля сорок три тысячи девяносто восьмого? От рождества несчастного Христа. И в этих млечных, томных сумерках в глубине тёмного сонного парка я тихо целуюсь с худенькой, нежной девочкой… Фиалковый аромат её бледного лица… Тонкие пальцы – в моих растрёпанных волосах… Поцелуи – не влажны: мягкие губы на мгновение касаются моих щёк, век, подбородка, с быстрым, коротким охом набирают воздух, и вновь тёплое, чуть мятное дыхание касается моего виска.

Коммунальная квартира. А дом и сейчас на Шмидта 8 в Днепропетровске. 1950 г. В одной квартире жило три семьи - это три дощечки для унитаза, три стола на кухне. три тряпки мыть полы, три швабры, шесть детей, три мужа и три жены. Надо сказать, что раньше обращались к женщине - мадам. 

Каждое лето, с семи и до шестнадцати лет, мама отправляла меня в пионерский лагерь на две полные смены. Сейчас я даже не вспомню, где конкретно находились эти лагеря. Отправляли детей от завода, на котором работала мама. В колхозах снимали школы, домики, строили временные постройки: столовую, трибуну, туалеты. Для медпункта с изолятором был отдельный домик.

Меня немного бесила всегда эта привычка русских поэтов и писателей брать у Пушкина строчку, да даже два слова или слово с междометием и — ставить в эпиграф. Ну, смешно же! Когда перед поэмой или романом стоит эпиграф Пушкина, что-то такое: "Ах, метель!" И все. И Пушкин, имя. Как будто для этого и ставят. Кстати, для этого.

В ночь с 26 января на 27-е он терпеливо дожидался, когда же, наконец, она уляжется. И миг этот наступал. Но он ждал момента, когда раздастся ее ровное дыхание… Все. Теперь пора. Она улетела в сон. Он потихонечку поднимался и тихо, чтобы не шуметь, прокрадывался в другую комнату, где брал "пустячок". То могла быть ее любимая шоколадка, ее любимая конфета, ее любимый кофе... Да мало ли пустячков, которые она любила. Затем он возвращался так же украдкой в спальню, прислушивался к ее дыханию и осторожненько положив на подушку перед ее лицом "пустячок", переходил на свою сторону кровати, укладывался и сладко засыпал.

Скучно, товарищи прозаики, невыносимо скучно вникать в подростковую лабуду о проблемах «отцов и детей», о прыщавой ревности к сестре-сопернице, о рефлексии в неокрепшей психике, о мистике в отравленном распадом алкогольных ингредиентов организме… В мире ведь столько всего героического, где разворачивается настоящая человеческая драма. И главное, придумывать ничего не надо – бери готовый сюжет и облекай его в литературную форму. Не знаете? Что ж, покопаемся в сундуке историй – вот такая, просто пальчики оближешь. 

Всё приготовил к работе и сам приготовился. Сказку, думаю, напишу. Из глаз искры летят. Лев перед прыжком. Лань, готовая сорваться в галоп. Таксист, ныряющий последним на жёлтый. Фигурист, задержавшися в тройном тулупе. Жизнь протекает не мимо, а прямо по тебе. Готов, словом, изложить очередную историю на потеху друзьям. В полной уверенности, что именно она воодушевит их на подвиги гражданские, на воздвижение памятников нерукотворных, на слово ёмкое, на дело важное.

Я люблю гулять по заброшенным дачам в это время года, когда весна переходит в лето, все просыпается, набухает бутонами и почками, и даже сосновая хвоя становится на солнце золотисто-салатовой. Здесь можно ходить до ночи по наполовину заросшим тропинкам и никого за весь день не встретить, хотя посадочный сезон сейчас в самом разгаре, а для ночевки выбрать себе домик с разбитым окном у самой кромки бора и слушать всю ночь жутковатые крики, от которых у непосвященного человека может случиться сердечный приступ. К нему прилетают для ночной охоты бородатые неясыти - самые крупные наши совы. Ведь заброшенные дачные участки - рай для мышевидных грызунов и ящериц, которыми питаются неясыти. В сумерках носится здесь заяц-русак, который днем отдыхает в густых кустах и среди высокой сухой травы. За ним осторожно и степенно вышагивает лисица, раздвигая веточки и принюхиваясь. Бесшумно пролетают ночницы. В углах избенки скребется полевка. Где-то очень далеко и тоскливо воет на луну то ли волк, то ли собака. Я говорю себе, что собака. Ведь среди заброшенных дач попадаются еще и островки не заброшенных, и туда могут хозяева привезти четвероногого сторожа. Хотя я вообще-то убеждена, что собаки, которые бродят здесь, одичавшие и не в первом поколении. Они не боятся людей, но уже не будут лизать им руки.