Михаил ЭТЕЛЬЗОН | Приходится выбирать

Приходится выбирать

Забыть язык

Я забыл страну, имена и лица,
забываю город, мосты, каналы,
не могу, не должен ничем гордиться –
оставляю быдлу и генералам.

Забываю ноты, картины, строки,
обрываю связи с плохим, хорошим,
осушаю память, свои истоки,
забываю все, что казалось прошлым.

Мне забыть бы надо и речь родную,
как язык военных, убийц, нацистов,
без вины, за них, признаю вину я,
не уйти и мне от судебных исков.

Онеметь от ужаса и бессилья,
от речей безумных слабея слухом,
чтоб не слышать шепот «он из России»,
испугав прохожих кровавым звуком.
18.05.22
***

Надо

Потому что Родина – надо, надо,
говорит – полундра, вокруг враги,
посылает сына, супруга, брата –
до последней капли – спасать других.

А у них Вiтчизна – язык, границы…
Хоть славяне, братья, с одним крестом,
но огонь по школам, домам, больницам –
где укажет фюрер своим перстом.

О святая ложь, о слепая вера –
загонять народы в имперский ад,
в лагеря и тюрьмы эс-эс-эс-эра –
азиатский путь, пропаганды яд.

Потому что надо, сказали – надо!
как отцы и деды – «мы повторим»,
чтоб разрушить штаты, европу, нато,
и вернуть назад Ие-Русалим.

А погибнут – тел не вернут обратно,
не признает Родина сыновей,
на Вкраiнi их похоронят «братья»
средь широких рек и чужих степей.
12.05.22

Горком партии

Примерно 20 лет назад, во времена восхождения на престол Путина, шёл обычный рабочий день в моём небольшом бизнесе в Бруклине. Лето, погода была хорошая, клиенты шли один за другим. Мне пришлось оторваться от заказов, чтобы помогать девочкам на продаже.

Все были заняты, плюс звонки по телефону. Вдруг из зоны дверей раздался голос.

— А сколько я должна ждать?

— Подойдёт ваша очередь — обслужим (ответил я, не обращая внимание на лицо говорящей).

— Что значит очередь? Я же звонила вам по телефону!

— Нам многие звонят, и сегодня тоже.

— Вы мне сказали, что я могу приехать. Теперь вспомнили?

— Можете приехать, как все, мы открыты до семи.

— Так вы же не сказали, что здесь будет пять человек до меня!

— Когда вы звонили?

— Примерно час назад.

— И я должен был сказать, сколько человек будет в магазине к вашему приходу?

— Это неважно. Я звонила, а они не звонили. Пропустите меня вперёд.

— Так, слушайте внимательно: вы ждёте, пока обслужат других. Никто вам не обещал, что вы будете вне очереди. Кто-то из людей перед вами тоже звонил, но спокойно ждёт. И вы будете ждать.

— Как вы со мной разговариваете? Что вы себе позволяете? Вы вообще не представляете, с кем разговариваете!

— И с кем я разговариваю?

— Да я работала в горкоме партии. Понимаете? Меня умоляли, чтобы вообще что-то для меня сделать. А здесь…

— Стоп, стоп, стоп. Вы работали в горкоме партии? — я впервые внимательно осмотрел клиентку. — Коммунистка, начальница, номенклатура? Все то, отчего я и многие уехали? И поэтому вас надо обслуживать быстрее? Здесь? В Америке? Вы зря сюда приехали. Вы таки будете ждать до последнего. И сразу предупреждаю, что должны прийти ещё люди, которые звонили до вас. Стойте и ждите.

— Это возмутительно! Я такого в жизни не видела. Да я буду на вас жаловаться.

— В горком партии?

— Какой горком в Нью-Йорке, что вы несете? Я властям буду жаловаться. А таких бизнесов на каждом углу…

Клиентка из горкома ещё выступала, но один из старых клиентов довольно грубо поставил её на место. Она ушла.

Но не навсегда. Пришла через месяц. Тихая. Поточить инструмент. Не извинялась, но в глаза не глядела. Посмотрел её щипчики, они были изуродованы в другом бизнесе. Может быть, не в одном бизнесе и не один раз.

Настоял, чтобы извинилась, иначе никак. Чуть посопротивлялась, но сделала одолжение. Обслужил, хотя спасти весь инструмент было уже невозможно.  Пришлось подкупить новый. Продолжала приходить. Терпеливо ждала своей очереди.

Через несколько месяцев мы были почти дружелюбны. Она поведала, что вынуждена была сорваться в эмиграцию с детьми, выучилась на маникюршу, как-то подрабатывает, но клиентов мало. Все с претензиями. То им не так, это им не то. Она такого в жизни не видела.

Ещё через год она уже работала в службе по уходу за стариками и больными. Платят немного, но заработок надёжный. Плюс страховка. Так что жизнь налаживается. Но к этому немного продолжает подрабатывать маникюром.

Да, её жизнь наладилась. Она ухаживала за стариками, водила их гулять, мыла, меняла постели и памперсы, возможно, убирала. И наверняка рассказывала им, каким важным человеком была до эмиграции в своём горкоме партии.

Потом она окончательно исчезла. Наверное, забросила маникюр. А может быть, вернулась на Родину. Кто её знает. Никто.

Кстати, я до сих пор не знаю, кем именно она работала в горкоме партии.

05.05.22

Все должны

Сегодня отказался обслуживать хамку, которая только прибыла в штаты и ей, конечно, все должны.

Лет 50, губы переполнены ботоксом или другой дрянью, как вымя коровы молоком. Попробовал образумить, но в ответ слышал «я сама все знаю…», «да у меня в России…», «да здесь все не то», у вас ничего нет», «да вы обязаны», «Клиент всегда прав» и т.д. Все высокомерно, с хамской интонацией и с работницей, и со мной.

Предложил ей вернуться в Россию, где все хорошо, все есть и обслуживают как надо.

Но только не у меня с таким гонором. 32 года таких посылал и посылать буду.

Шокированная, она стала кому-то звонить, и рассказывать, что её отказались обслуживать, потому что она из России. Во как.

Что-то доказывать в таких случаях не нужно, бизнес имеет право послать в заднюю и переднюю дверь такого клиента. Что и предложил ей прямым текстом: идите отсюда вслед за русским кораблем.

Стал думать, что, наверное, не зря русских не любят. Ни раньше, ни, тем более, сейчас. Достали своим русским миром и наглостью.

Через 10 минут нас посетила другая хамка, но уже из Киева. Тоже только сошла с трапа самолёта и к нам. Губы в норме, но фигурка — не охватить взглядом. Устроила скандал на пустом месте. Выражения примерно те же. Наехала на моих девочек без вины виноватых.

Вздохнул и тоже послал вслед за русским кораблем. Но подумал, что, возможно, Путин прав: братские народы. Не по генам, но по воспитанию. И долго ещё будут такими.

Подобное поведение характерно для свежеприбывших, «понаехавших». То ли эйфория от приезда в Америку, то ли стрессы от непонимания новой обстановки, языка и простого  «тебе бл@ть никто ничего не должен», но поведение часто безобразное.

Не только из России, не только из Украины, но именно оттуда сейчас больше всего королев и принцесс…

Свобода

Так добывается свобода:
в огне, руинах и боях,
где жить и убивать — работа,
где забывают боль и страх.

Вот так и создаются страны —
границы, нация, народ,
без демократий и тиранов,
пока война с врагом идёт.

Так закаляется характер,
национальные черты,
когда обыденны теракты,
когда с сиренами на ты.

Вот так история творится,
все расставляя по местам,
в реальных именах и лицах,
но мифом и легендой став.

Так появляются скрижали,
святые даты, города,
на плитах память, с кем сражались,
и клятва »Больше никогда».
13.04.22
***

На великом и могучем…

То ли Фюрер, то ли Дуче,
то ли русская душа…
на великом и могучем
трудно думать и дышать.

Бородянка и Чернигов —
труппы вдов и стариков…
Всё зачтётся в чёрной книге
трибуналов и судов.

Как Одесса, Николаев,
несдающийся Херсон,
в Мелитополе пылает,
в море — чёрный горизонт.

Харьков с мученическим ликом
под ракетами горит…
на могучем и великом
ничего не говори.

Мариуполь… Мариуполь —
город стёрт с лица страны.
Братья? — дико, жутко глупо —
русский мир страшней войны.

Как забыть на детских спинках —
имя, возраст, адреса;
близким — верные поминки,
детям — вера в чудеса.

Что Ирпень, Гостомель, Буча? —
это русская Орда…
На великом и могучем
проклинаю навсегда!

Смерть, насилие, руины —
но звучит среди степей:
«Ще не вмерла Україна» —
Слава, Воля, Доля ей.
07. 04 2022

Приходится выбирать

Вот и приходится выбирать,
где твоя родина, правда, рать,
кто твои командиры.
Кончились лясы, трепня, булшит,
каждый себе выбирает щит,
знамя и цвет мундира.

Это теория – вдалеке,
войны в газетках и в телике,
право народов, наций.
И гуманизм – навсегда для всех –
вдруг вызывает улыбку, смех,
кажется профанацией.

Практика – это когда в твой дом,
к детям, к любимой – с мечом, с огнём,
с правдой своей – за веру…
Выгорит пошлое «Человек»,
пепел, слетая с чела и век,
сделает тоже зверем.

Михаил Этельзон

Рисунок художника Игоря Варченко