ПРОИЗВЕДЕНИЯ

Я родилась в очень красивом "эклектическом" западном городе, который строили австрийцы при Франце Йозефе до 1918 года. Потом румыны добавили к нему лаконичный, но элегантный "баухауз". A с сорокового года советские освободители отвели великолепные католические костелы и православные церкви под склады , которыми управляли некие "отцы" Лифшицы.

Руслан поднялся с Кристиной на второй этаж её загородного дома. В комнате отдыха стоял бильярдный стол, любительский, девять футов в длину. Шары разбежались по углам — партию не завершили. Сердце забилось. С детства Руслан питал страсть к интеллектуальной игре.

Для вас, мультитачных отроков и отроковниц XXI века, это слово означает не очень многое. Например: пюре, зразы, драники, «в мундире», жареная с лучком или банально сваренная. Для нас же, задорных сентябрьских студентов первых курсов конца 80-х годов века ХХ – целую жизнь: месяц тошнотворных, ни свет, ни заря, пробуждений в какой-нибудь местной деревянной хате, весёлой, с лёгкими, озорными матюжками, погрузки в УРАЛы и выдвижений по ухабистым местным деревенским автобанам на поля…

Мой давно уже новозеландский друг Гоша - инфантильный хирург-интеллектуал с миниатюрной грудной клетью, наделённый множеством духовных совершенств, но не имеющий твёрдой поступи на пути к природному атлетизму.

Какие чудные мгновенья
дарил волшебный наш роман!
Ты мой источник вдохновенья,
и потому я графоман.

Однажды дьявол пошутить решил
И бедному еврею за страданья,
Он, хитро улыбаясь, предложил
Исполнить три любых его желанья.

И я расскажу, потому что кому-то это, обязательно, надо знать! Но... Если "слухом услышите и не уразумеете, и глазами смотреть будете и не увидите...", я не буду спорить. Итак...

Я огляделся. За то время, что меня здесь не было, ничего не изменилось. Закуренная, достигавшая тридцати метров в длину высоченная пятикомнатная анфилада с лепными потолками была снабжена многими людьми. В романтической атмосфере трезвых, слава Богу, не было. Саша с Любой поднялись из-за стола мне на долгожданную встречу.

До нас доносятся яблоки –
розовые зяблики,
бледно-зеленые круглики.
А мы – городские гуглики,
не дачные и не смелые.

Из всех зверей уровня собачьей общительности и контактности достигают, пожалуй, только мангусты. У нас Маня была более робкая и сдержанная, но шнурки на обуви развязывала мгновенно и виртуозно, любые узлы.