«Новый Континент» Американский литературно-художественный альманах на русском языке
Захватить и увлечь
Эдиторское
Любимое – «Вы бы и Достоевскому отказали…»
Мне интересно, что именно нужно съесть на завтрак, чтобы сравнивать себя с Достоевским, Толстым, Чеховым…
Самолюбование – вещь для автора необходимая, но хотя бы сделать поправку на век.
Вероятно, некоторые считают, что литература — это маленький пони, который нарезает круги, время от времени выталкивая в народ одни и те же книги под разными фамилиями.
Даже странно, почему издатели просто не публикуют каждые 50 лет одно и то же. И все. Рисуй новые обложки – и хорошо.
Один мой коллега – издатель — как-то убил меня фразой, — кому нужны новые книги – есть же прекрасные старые.
Никому не нужен новый Достоевский. Есть старый. Проверенный.
Нужен Недостоевский. Нечехов и Нетолстой.
Нужно то, чего еще не было. То, что было – давно ждет читателя на книжных полках.
***
Почему-то читатель должен быть терпелив. Должен выдержать те сколько-то страниц в надежде на то, что писатель все же возьмет разгон и начнет увлекать, а не заставлять.
Представляю себе поход в театр, где вы долго-долго идете по сумрачному коридору, обходя лужи и стараясь не коснуться стен, ибо, кто его знает, что в них. Мимо проскакивает жирная крыса и вы всерьез задумываетесь, — чем именно она тут питается? Не зазевавшимися театралами ли? И вот, наконец вы поднимаетесь и оказываетесь в нарядном фойе. Вот и вешалка. И тут вы с неким раздражением и удивлением понимаете, что сюда можно было попасть сразу. Вон через те стеклянные двери, которые выходят прямо на проспект… Без сумрачных коридоров и их не менее сумрачной фауны, сразу – под свет многоярусных люстр, в мир бархата и лепнины.
Что заставляет автора вначале вести читателя по скучному, трудному, прежде чем? Почему бы не начинать сразу так, чтобы захватить и увлечь?
Ну вот хотя бы что-то в духе «Проснувшись однажды утром после беспокойного сна, Грегор Замза обнаружил, что он у себя в постели превратился в страшное насекомое».
***
Давайте назовем это эволюцией.
Где-то на уровне динозавров и драконов – герой, преодолевает все препятствия и вот оно добро, которое побеждает зло. Главная интрига – зло такое сильное, как же его победить, но герой же не зря герой – он сможет.
Прилетела комета все достаточно крупное вымерло, а авторам наскучило вот это все, подвиг, постыдное бегство зла с поля боя, и, конечно же, пир горой. Нашли новый ход, то, что казалось злом – вовсе и не зло, а добро другой формы. Маскировка такая. А герой – а хорош ли герой? А вот это красное и мокрое, капающее с локтей — не кровь ли часом.
Крупные млекопитающие тоже вымерли, первобытный человек уверенно перешел от камня к дрону, и не такой уже он и первобытный – в сандалиях и носках, все по моде. И авторы не отстают. Нашли новый поворот.
Дело даже не в том, кто кем кажется – герой злодеем или злодей героем, они пошли копать глубже. А есть ли вообще добро? А не зло ли оно. А зло – не заболевшее ли это в детстве добро?
И как-то отчаянно хочется в первобытные времена, где, прячась от пролетающего птеродактиля, была некая ясность.
***
Иисус еще не родился, а документы уже были нужны. Всегда был кто-то, кому нужны свидетельства о рождении, смерти, браке, разводе… назовем этого кого-то консульский отдел.
Документы были, а бумаги не было, все приходилось на скрижалях. И консульский отдел требовал все больше камней.
Власти Египта в какой-то момент возмутились упорному нежеланию евреев переходить на папирус. Все-то им в камне.
Камень требует места.
Место нашли. Сказали – складывай здесь. Так появились египетские пирамиды.
Фараон задумался, нашел применение, но все-таки количество пирамид не должно превышать количество фараонов и евреев выгнали в пустыню.
40 лет пришлось ходить по пустыне, чтобы евреи отказались от скрижалей и перешли к более компактным видам накопления информации.
Со временем в консульском отделе появится сканер.
***
Проблема волшебства. Писатель – он же волшебник?
Остался ты один на один с волшебной палочкой – твори, что хочешь. Не успеешь взмахнуть, как тут же – маркетинг слева, формат справа. То есть, допустим, ты можешь все. И, если интеллект чуть-чуть работает в сторону рынка – приблизительно понимаешь, чего ждет читатель.
Идеальное место – Москва
Идеальное время – сейчас или СССР (никто-никто не знает и не отличает 70-е от 80-х и даже от 90-х). ну или пара лет вперед, все как сейчас, но чуть больше китайского во всем.
Жанр – современная проза с небольшой щепоткой мистики/фантдопущения, но так, чтобы не отпугнуть.
Ключевое – нотки ностальгии, если прошлое, уюта, если сейчас или немного вперед.
Герой – женщина с тяжелой судьбой, но с опцией расти до владелицы маркетплейса.
Конечно, хотя бы три эротические сцены.
Неплохо бы нечто отличительное во внешности, яркое, но так, чтобы зашло всем. То, что можно кокетливо позиционировать, как неудачу во внешности, а в реальности дающее еще больше шарма героине. Допустим, смелое тату на смелой части тела, или шрам на запястье.
Хорошо зайдет и некая болезнь, которая будет добавлять трогательности. Спасибо нынешнему просвещению, тут уж – только выбирай.
Конечно, хотя бы двое мужчин, соперничающих за героиню. Один – обаятельный подонок, второй – стеснительный, но внезапно решительный, разумеется, тоже обаятельный, хотя и не злодей.
Да, выбор героини между двумя полюсами желательно растянуть, а еще лучше, чтобы так и металась между.
И рефлексия. Несколько сеансов самокопания – точно не помешают.
Кот. Кот всегда помогает, хотя и парочка любимых собак – норм.
И как-то уже понятно про сюжет, хотя и некая свобода есть.
Но.
Уже волшебная палочка выскользнула из рук. Потому как – то ли это, о чем стоит колдовать?
***
«Именуемый в дальнейшем». Сижу над контрактом с одной кинокомпанией и так хочется вписать именно так, как стороны думают друг про друга, допустим…
Издательство такое-то, именуемое в дальнейшем «Тряпка», кинокомпания такая-то, именуемая в дальнейшем «Уроды».
Мне кажется, мы куда-то в эту сторону двигаемся – называть вещи своими именами прямо в документах. Эмоциональный интеллект во всей красе.
В свое время подписывал контракт с наследницей одного великого переводчика, подписал только с третьего раза, потому как наследница отказывалась ставить свою подпись под «этим жутким канцеляритом». Да, контракты они такие, а что там творится с тавтологией, вообще кошмар.
Кстати, прогрессивная же вещь — подписывать кровью. Если что — все готово для теста ДНК.
***
Неожиданно оказалось, что надо и про то, а как написать редактору, чтобы были шансы.
Это просто и даже фантазия не нужна.
- Да, посмотреть, о чем просят на сайте издательства. Понятно, что писатель не читатель, но все же.
- Ворд, онли этот текстовой редактор и никакой, кроме него. Потому как он есть у редактора и даже в телефоне открывается. И даже, если автор считает, что издательство должно обеспечить своих сотрудников маками для пейджес, никто не против, но этого нет. И пусть – «а есть же прекрасный формат, который прекрасно читается…». Нет. Онли ворд.
- Никаких архивов. Тексты в них не нуждаются.
- Трудное. Писать в ту редакцию, которая выпускает что-то похожее. Не приносить в редакцию лунных календарей хоррор, а детские стихи в редакцию фантастики.
- О себе. Контакты. Этого достаточно
- О тексте. Синопсис на полстранички. Этого достаточно. Лениво писать синопсис, просто укажите – жанр, место, время, кто герой.
- В самом тексте – добавьте свои контакты, чтобы точно не потерялись.
- Не поленитесь напомнить о себе. Это нормально. Я любые напоминания воспринимаю, как некую помощь, которую получаю совершенно бесплатно
- Напоминать надо через пару-тройку месяцев, хотя удостовериться, что текст получен, можно сразу.
- Перед тем, как отправлять текст – перечитайте. Знаете, вот эти красненькие подчеркивания, которые ставит ворд. Вдруг там что-то не то. Потому как, если вам плевать на свой текст, что же вы от редактора хотите?
И безномерное. Не цепляйте свои фотографии. Это странно, но текст принимается к публикации, без привязки к внешним параметрам автора (даже, если они выдающиеся).
***
Есть много способов никогда-никогда не издаваться. Вот топ-10.
- Задолбать все издательства в стране своими планами и синопсисами и просто так ничего и не написать.
- Рассказывать всем в соцсетях про то, как ужасны издатели, что их время прошло и прийти с рукописью.
- Прислать рукопись одной веерной рассылкой сразу в десяток издательств. В надежде, что они почувствуют желание сражаться за вас.
- Идеальный план – написать в почту с одного аккаунта, спрашивать о результатах с другого, для завершения спецоперации по сведению с ума редактора – написать ему в мессенджер под третьим именем.
- Архиватор с паролем. И пусть редактор пытается открыть.
- Отправить рукопись в мессенджер, не ну а чо?
- Отправить текст в пятницу вечером, а в субботу утром начать интересоваться, когда же уже в печать?
- Ненавязчиво отметить в письме, что только дурак не опубликует такой шикарный текст.
- Прислать письмо с указанием членства в каких-нибудь творческих союзах и пообещать выслать текст, только после получения аванса.
- Потребовать срочно опубликовать текст, так как папа автора – генерал.
***
Отвечаю на вопросы.
Вопрос
Что предпочтительнее для блога писателя: разговоры о книгах или лытдыбр всякий?!
Ответ
Литературная направленность хороша для привлечения собратьев по цеху. Читателю интересно не про творчество, а про то, что ему близко. А это крайне редко совпадает с конкретной книгой или автором.
Другой вопрос, что лирический дневник, чтобы стать популярным должен быть либо талантливым, либо спекулятивным.
Вопрос
В кино, книгах России много лет неизменны три темы: ностальгия по СССР и 90ым, а также о ВОВ. Эти темы так популярны у зрителя/читателя?
Ответ
В стране последовательно культивируется ресентимент на государственном уровне. Переосмысление прошлого, попытка представить его золотым веком, заверить в некоей случайности/несправедливости сегодняшнего дня. И, разумеется, история всегда является источником сюжетов, а в такой ситуации – все работает на интерес к ней.
Кроме того, в большой литературе это прямой путь к премиям, а значит признанию, а в жанровой литературе – к успеху у читателей.
Вопрос
Почему издательства не хотят досрочно разорвать контракт, даже, если продаж нет?
Ответ
Фактически, издательство заключает контракт на время пользования произведением. Отказываться от купленного времени – зачем? Понятна мотивация автора, но надо, чтобы она была у двух сторон, а в данном случае – у издательства ее нет. Кроме того, да, книга может продаваться плохо, но хоть как-то. В случае появления той же книги на рынке вероятность даже малых продаж стремится к нулю.
Вопрос
Насколько самиздат повлиял на книжный рынок?
Ответ
Получилось интересно. Все переживали по поводу электронной книги, самиздата… Но приходит эпоха маркетплейсов и оказывается, что именно они меняют рынок. А еще не сказал свое веское слово ЯндексКниги. Без сомнения жанровый самиздат оттянул на себя часть аудитории. Но это лишь часть тенденции, которая проявилась вместе с появлением огромного количества сериалов. По факту самиздат оттянул ту аудиторию, которая ценит текст как способ убить время, а аудитория, которая ценит литературу, никуда не делась.
Вопрос
Как вы считаете, противостояние между жанровой и большой литературой когда-нибудь закончится?
Ответ
Нет никакого противостояния. Есть – несовершенная классификация. Сложные тексты – сложно квалифицировать. Как только текст классифицирован – противостояние исчезает.
Обычно, пик обсуждения этого мифического конфликта усиливается при обсуждении премий. Но каждая премия определяет свой круг текстов, это нормально.
Вопрос
Откуда у издательств уверенность, какой текст плох, а какой хорош? Уж сколько раз популярными становились тексты, в которые никто не верил.
Ответ
Забавно, что кто-то все же верил. Тот, кто их издал, а издал их, ой, издатель. Но отвечу более корректно. Издатель не определяет качество текста, если мы не говорим о совершенно элементарном уровне авторов. Издатель определяет, какими текстами он сможет успешно торговать, а какими нет. Не больше и не меньше. Даже, если кто-то из издателей вдруг начинает рассказывать, что им движет что-то, кроме коммерческого успеха… это означает, что либо это не издатель, а спонсорский проект, либо же, это некий способ продвижение.
Другой вопрос, что книги дают множество путей. И каждый волен выбирать своего читателя и свои книги.
Вопрос
Считается, что уменьшение переводной литературы благотворно скажется на развитие современной русской литературы. Это так?
Ответ
Представим себе, что все моря и океаны пересохли. Приведет ли это к тому, что в озерах заведутся киты? Скорее и с озерами все будет нездорово. И есть некий миф, что от издателей зависит литературный процесс. Книжный рынок – это вершина литературной пирамиды. Сам же процесс закладывается на уровне библиотек, литературных курсов, конкурсов, премий и грантов. Если грубо – чем больше читателей и авторов, тем больше шансов для продуктивного процесса.
И кстати, вероятно, есть смысл вспомнить, насколько многим русская литература обязана допустим французской. Ровно также, как мировая литература была бы другой без русской.
***
Есть такой болельщик, который не обращает внимание на результат. Проиграли, выиграли, забили, пропустили – все равно. Зато какой проход, какая комбинация, как сыграл… прекрасный прием, обыгрыш, а гол не случился, но красота никуда не делась же.
Есть даже игроки такие. Все в них прекрасно, только их передачи никуда не долетают, а удары все мимо, зато проходит на фланге по двое-по трое и болельщики в восторге.
Есть и тексты. Все в них прекрасно. Нет финала, не случился катарсис, историю не пересказать, но боже ж мой, какой язык. Как это все хорошо.
И есть тот читатель, который оценит.
Меня же всегда волновало одно, а вот, если бы сохранить всю эту красоту, а еще, и чтобы сюжет не потерять? Возможно было бы не хуже, возможно хороший текст стал бы прекрасный книгой?
Месси, он еще и голы забивает. Великие футболисты, они как-то все забивали. От Блохина до Зидана. Хотя рядом были супертехничные футболисты, а великими стали они.
***
Великие авторы – велики по-разному, а вот ошибки у начинающих похожи. Вероятно, было бы неплохо к Новому году сделать рейтинг. В этом году, вероятно, ошибка номер один, «я забыл, о чем писал».
Начинает автор про одно, потом неудержимо другое, потом что-то вспоминает и начинает третье.
Все это скрадывается большой формой и традиционным «я так вижу».
Как это ни странно, базовое – рассказать историю – оказывается самым сложным заданием.
О чем ваша книга?
В ответ — тишина. Ну потому как просто даже не сформулировать. Зато текста много и в него автор засунул все на что наткнулся или вспомнил пока создавал шедевр.
Хороший тест спросить у автора, — что должно быть на обложке?
Это просто, если вы знаете, о чем история. И почти невозможно, если даже автор не имеет понятия, что же он написал.
Александр Прокопович