Михаил Кагарлицкий | Ангел-хранитель

Согласно каким-то странным законам, прямые, проведенные параллельно, никогда и нигде не пересекаются. По крайней мере, всех нас этому учили в школе. И Роберта Виндора тоже. Но что-то в нашем непостоянном мире сместилось, извечные формулы отказали, и две линии, к несчастью для себя, нашли общую точку соприкосновения. Однако все по порядку и с самого начала.

Роберт Виндор относился к категории людей, умудряющихся работать в любых обстоятельствах. Главным, что его интересовало, была сумма заработка, зависящая от различных субъективных и объективных нюансов. А если добавить, что основными орудиями труда Виндора являлись снайперская винтовка и пистолет с глушителем, то нетрудно понять, чем именно сей почтенный джентльмен занимался.

Очередной заказ поступил на гостиницу «Орхидея». Некий заезжий предприниматель, активно раздвигающий границы влияния собственной фирмы, встал поперек дороги группе местных бизнесменов. А как известно, препятствия хороши тем, что их можно устранять. Виндор неплохо знал гостиницу, хотя ему ни разу не приходилось проводить там свои акции. Получив необходимые данные о проживании «мишени», стрелок заранее вычислил, где ему придется расположиться. Но будучи человеком аккуратным и ответственным, он отправился на «рекогносцировку местности». От точного выбора позиции зависело если не все, то очень многое.

И надо же было такому случиться, что именно в баре, откуда открывался прекрасный обзор холла, Роберт увидел Бенжамина Николсона. Тот стоял, лениво прислонившись к стойке, и безучастным взором осматривал окрестности. Настолько безучастным, что стало понятно, что это неспроста. Виндор и сам вел себя точно так же, когда изучал место будущей работы. Прямые пересеклись. Два киллера на одного заштатного толстосума – не слишком ли много. Кто-то из заказчиков то ли ошибся, то ли перестраховался, но от этого было не легче.

Роберт пристроился рядом с конкурентом и, вынув листок, написал на нем фамилию «мишени». Николсон молча кивнул, неторопливо потягивая свой коктейль.

– Надо бы поговорить, – заметил Виндор.

– Надо, – согласился Бенжамин. Он слыл немногословным человеком и выдавить из него какую-нибудь длинную фразу не удавалось практически никому.

Они встретились через три часа в задней комнате заведения Питера Джойса. Время от времени старина Питер подкидывал то одному, то другому небольшие заказы, и оба полагались на его порядочность. Джойс удивился, увидев киллеров вместе, но промолчал и без особого раздражения уступил им свой закуток, предварительно предупредив:

– Только без пальбы, парни!

– О чем речь, старина, – ответил Виндор, а Николсон, приветливо

улыбнувшись, слегка приподнял свою черную шляпу.

Оставшись наедине, конкуренты присели за квадратный стол и уставились друг на друга.

– Конечно, глупость, что нас столкнули с тобой лбами, – начал Роберт. – Поступать так было крайне подло с их стороны. Как будто бы ты не мог справиться сам!..

– Наняли меня, – произнес Николсон.

– Я не имею ничего против, Бен. Но, согласись, я мог продырявить его еще вчера. Просто у Кэтти был день рождения – не оставлять же красотку в одиночестве. Если рядовой клерк приходит в свою контору и там, на рабочем месте, обнаруживает кого-то другого, что он делает?! Бенжамин задумался, словно представляя себя в роли клерка. Очевидно, у него ничего не получилось, и Николсон покачал головой.

– Заказ мой.

– Послушай, Бен, все не так просто. Я постоянно живу в городе и, в отличие от тебя, редко когда выбираюсь за границы штата. А ты то в Калифорнии, то во Флориде. Не хочу ссориться, но предложений поступает не так много, особенно в последнее время. И я не собираюсь отказываться от своего заработка!

Николсон смотрел на собеседника, словно на упрямого ребенка, не желавшего понять азбучных истин.

– Заказ мой!

– Ты так считаешь?!

– Да.

– Я не могу тебе его уступить. И не собираюсь этого делать. Если ты настаиваешь на своем, то у нас остается только один выход.

Бенжамин поглядел в потолок, будто прикидывая, стоит ли игра свеч, и надвинул на глаза шляпу.

– Согласен.

– Отлично. Время?

– 23.00. Место?

– Гостиница «Орхидея». Крыша. Кто сумеет спуститься с крыши, тому и достанется заказ.

Трудно припомнить, с чего начался этот ритуал, но киллеры Западного побережья предпочитали разбираться в своих профессиональных конфликтах под открытым небом и как можно выше над уровнем земли.

Виндор хорошо знал собственные возможности, как и возможности Николсона. По части стрельбы они мало отличались друг от друга и на первый план выходили сопутствующие подобной дуэли обстоятельства. А именно: кто кого раньше заметит.

На крышу гостиницы «Орхидея», великолепного двенадцатиэтажного здания, можно было попасть либо по трем рабочим выходам, либо по пожарной лестнице. Зная характер противника, Роберт не сомневался, что Николсон задолго до назначенного часа окажется на крыше, держа на прицеле все возможные пути его появления.

Конечно, стоило попытаться сыграть на опережение, но здесь у Виндора почти не имелось шансов. Да и не в его манере было повторять ходы соперника. Следовало изобрести нечто более оригинальное.

Срисовав со стены план крыши гостиницы, Роберт сразу понял, где Николсон станет его поджидать. Всего одно место гарантировало надежный контроль всех четырех точек, и Бенжамин мог караулить только там. Оставалось найти пятый выход, способный обеспечить безопасный путь к выгодной позиции. А для этого Виндор снял самый дешевый номер на последнем этаже, откуда и предполагал спокойно перебраться на поле битвы.

Он сидел на кровати, прислушиваясь к голосам, доносящимся из-за стенки. Очевидно, соседи с увлечением смотрели полицейский боевик, не подозревая, что всего в нескольких метрах над ними, совсем скоро, произойдут не менее захватывающие события.

Вдруг рядом раздался слабый хлопок, и перед Виндором, в кресле напротив, возник толстый мужчина в потертом белом одеянии. Гигантская лысина украшала его невыразительное тусклое лицо с маленькими круглыми глазками.

– Не стоит, – заметил он, заслоняясь узкой ладошкой от направленного в его сторону пистолетного дула. – Все равно никакого толку не будет. Одно разочарование…

– Кто вы? – спросил Роберт.

– Ангел-хранитель. Посудите, кто еще может объявиться в такой час в вашей комнате? Сразу заявляю, что вынужден говорить только правду, не могу оказывать на вас физического воздействия и предлагать какие-то материальные блага. Нечто вроде кодекса поведения.

– Интересно, – протер глаза Виндор. – И какова цель визита? Что-то раньше вы в моей жизни не объявлялись…

– Судьбоносный момент, – пояснил незваный гость. – Но говорить совершенно серьезно несколько преждевременно. Пройдет минут семь или восемь, пока вы в меня не поверите. А до тех пор я позволю себе напомнить некоторые факты из вашей жизни.

– Ну-ну, давайте.

– Да ничего особенного. В возрасте семнадцати лет вы впервые встали на скользкий путь греха. Помните Генриха Штерна, владевшего магазинчиком на 45-й улице? После его смерти остались трое сирот. Разве вам не интересно узнать, как они существовали дальше? А Капнер, труп которого нашли в портовом гараже? Бедный художник так и не понял, за что его угостили свинцом. Или Аугусто Рохес? Казалось, трудно в Санта-Монике отыскать человека более тихого и безобидного…

– У меня прекрасная память, – огрызнулся Роберт. – Я помню все и всех. Но почему, господин ангел, вы появились только сейчас? А не лет десять-двенадцать назад, когда я и не помышлял о подобном выборе?

– Судьбоносный момент, – снова вздохнул тот. – Больше я ничего не могу сказать. Учитывая наши обязанности. Правда и только правда.

– Значит, мне грозит серьезная опасность? – догадался Виндор.

Ангел вскочил и в отчаянии воздел руки к потолку.

– Тебе не надо идти на встречу с Николсоном. Нельзя. Если бы ты знал, как это опасно! И какой страшный грех – убивать!!!

– Но рай мне все равно не светит, – усмехнулся Роберт. – А если я не появлюсь сейчас там, то Бен раструбит о моей трусости всем нашим. Кто после этого захочет иметь дело с дезертиром? Нет, надо идти.

– У тебя есть единственно правильный выход. Вот в эту дверь. Открой ее, дойди до лифта, спустись вниз, возьми билет до Нью-Йорка, а там в Европу, и исчезни, растворись в Старом Свете. Кому в голову придет спрашивать почтенного гражданина, скажем, тихой Швейцарии о его прошлом? Ведь я знаю, на твоем счету в Женевском банке лежит совсем не маленькая сумма.

– Там неважный климат. И мало кто говорит по-английски.

– Опомнись, Роберт! Пришло время действовать!

– Ты прав, приятель, – Виндор посмотрел на часы, – без десяти одиннадцать. Так можно и опоздать.

Он поднялся и направился к окну. Ангел попытался встать на его пути, но киллер только усмехнулся.

– Ты, кажется, не можешь применить физическую силу? Лучше взлети в небо да посмотри: все ли наверху в порядке? А то какой же ты хранитель?

Виндор забрался на подоконник и стал осторожно подтягиваться вверх.

– Вернись, вернись, прошу тебя! – ныл ангел за левым плечом. – Еще не поздно! Ты не можешь выстрелить в Бенжамина, не можешь и не должен!!!

– Отстань! – прошептал киллер. – Не до тебя.

Он уже почти добрался до кромки крыши, когда прямо над ухом прозвучал сильный и громкий голос, резко прогремевший в темноте:

– Внимание! Смотри!! Впереди!!!

Виндор поднял голову и, сделав неловкое движение, оступился и полетел вниз. А где-то сверху, над ним, парил белый силуэт, бесстрастно поглядывая на летящее к земле тело.

И только тогда Роберт понял, что это не его ангел-хранитель. Это был ангел-хранитель Бенжамина Николсона.

Михаил Кагарлицкий