Владимир Брисов | Анамнез болезни (Записки прохожего)

Жизнь похожа стала на погибший лес,
Он чертополохом зарастает весь,
По ночам не слышно трелей соловья…
Разбрелись подруги, вдаль ушли друзья…

Внешне, ничего выдающегося в Битцевском лесопарке нет. Лесопарк – это, когда в отличие от леса негде заблудиться, а в отличие от парка негде купить пива. Заброшенное поместье Лопухиных, Гагариных, Бутурлиных, со страхом смотрящее на мир разбитыми стёклами окон. Ограда, сколоченная по принципу: «Заходи, когда захочешь. Бери, сколько унесёшь». Через неё легко перемахнуть, ещё легче спокойно войти, раздвинув в нужном месте доски. Поэтому на «запертой» территории не побывал только ленивый. Местные пацаны «шарят» по барским зданиям в поисках клада. В подвале в зимнюю стужу прячутся бомжи. Романтические парочки заходят сюда целоваться….

В ста метрах от господского дома забытые пруды. Два высохших, покрытых толстой коркой листвы, по их дну ходишь, не намочив ног. Третий, с жёлтыми кувшинками, белыми лилиями, высоким камышом мелеет и отступает под напором отходов бытового мусора. Утки на нём уже не гнездятся, водяные крысы убежали, как с тонущего корабля. Кое-где сохранились широкие тенистые аллеи, подпирающие небосвод. Их старинные липы, лиственницы, ели видели войска Наполеона и горящую Москву.

На одном из входов в зелёную зону, что со стороны Ясенево, посетителей встречает великорослый дуб, как израненный в боях, забытый богатырь. Судя по толщине ствола, он слышал гортанную речь монгольских всадников. В любой стране уникальное дерево огородили бы декоративным заборчиком, замазали раны на стволе, срезали сухие ветки, поставили табличку, указывающую возраст, и гордились достопримечательностью. Администрация парка по этому поводу не парится: «Стоит и пусть стоит, он нам не мешает, вот когда рухнет, тогда займёмся».

Местный лесничий пилит могучие вековые ели и сосны. Затем, очищенные от веток, «калиброванные» стволы исчезают. Завалить реликтовые деревья, посаженные дворянами задолго до пролетарской революции, не сложно. Достаточно подрубить корни, и при очередном штормовом ветре исполин рухнет на землю. Не брезгует Леший, то есть лесничий, и берёзами, они в мангале для шашлычка хорошо горят и ароматят мясо. С их реализацией тоже нет проблем.

Вместо спиленных хвойных великанов и белоствольных красавиц, ещё вчера шумевших кронами, остаётся «кладбище» засохших стволов, с облетевшей корой, интересное только для дятлов. Древесная некондиция должна устраняться из леса в первую очередь, чтобы не заражать здоровые деревья. Работающие на Лешего шабашники, прибывшие в столицу со всех сторон нашей, когда-то «необъятной», обходят такие места стороной. «Зачем тратить время на трухлявые стволы? Их никто не купит», – думают они. И торчат остовы деревьев, как затонувшие корабли, пока их, словно волной, не поглотят заросли крапивы, репейника, чертополоха, сорного ольховника….

Чем реже Нomo sapiens вторгается в природу, тем она жизнеспособнее и многообразнее. Природа исцеляется, даже когда люди приговаривают её к смерти. После чернобыльской катастрофы, мне довелось быть в том районе, в составе научной группы общества «Знание». Мы не встретили метровых лягушек, стаи бездомных трёхголовых собак, о которых доверительно рассказывали на лекциях особо увлекающиеся натуры. Реально увидели горе переселенцев, опустевшие совхозы и колхозы. детей, выходящих на дорогу просить еду. Конечно, сердце дрогнуло, наши командировочные запасы колбасы и сыра растаяли, «как с белых яблонь дым».

Природе понадобилось каких-то 20-25 лет без контактов с Homo destruit (человеком уничтожающим), чтобы вернуться в естественное состояние. Территория Полесского радиационно-экологического заповедника напоминает африканское фото-сафари. На виду у «изумлённой публики» пасутся стада зубров, кабанов, косуль. То тут, то там в объектив кино- и фотокамер попадают крупные, заматеревшие в боях с волками, красавцы лоси, их самки, следящие за глупыми лосятами, похожими на игривых сельских телят.

В детстве, юности, мне довелось жить «бок о бок» с лосями на старой заповедной территории в подмосковном «Назарьево». – Не трожь их, – учила бабушка, – и они тебя не тронут. Лось мистическое животное: оно, молча, приходит ниоткуда и уходит в никуда. Лось – одинокий рыцарь, умеющий сражаться до последней капли крови. Он не брыкается, как лошадь, повернувшись задом. Он бьёт противника передним копытом, глядя опасности в глаза. – И бабушка в сотый раз рассказывала случай, когда егеря выгнали могучего лося прямо на сидевшего на вышке толстозадого чиновника. Но, властному браконьеру казалось недостаточным застрелить в упор матёрого самца, он поставил ногу на его тело и скомандовал фотографу: «снимай». И тут гордый зверь последним усилием вскочил на ноги и смертельным ударом пробил грудную клетку своему обидчику. Лось – символ свободы и достоинства, – завершала рассказ бабушка.

Позже я узнал, что этот лесной зверь был почитаемым и даже тотемным, у ряда северных народов и варяжских племён. В Дании, Швеции изображение лося можно найти в сувенирных лавках.

Вслед за многочисленными травоядными и грызунами в Полесье появились волки, рыси, росомахи, енотовидные собаки, как регулятор количества животных, и отбраковки слабых, больных особей.

Большие белые цапли, бакланы, журавли, тетерева, утки перемещаются огромными стаями, гнездясь на реке Припяти. Поселилось несколько пар белых лебедей. Непроходимые болотистые места всё чаще называют чернобыльскими джунглями, открытые местности чернобыльской саванной, протягивая аналогию с заповедными территориями экваториальных стран по обилию и разнообразию животного мира.

Даже в нашем опустевшем Битцевском лесу, на участках затруднённого для человека доступа, в изрезавших местность живописных оврагах, до сих пор растут грибы: лисички, опята, даже белые. Здесь гнездятся мелкие птички. В корнях деревьев, на дне оврагов, выводят потомство быстрые ласки, охотящиеся на лесных мышей. Ночью ещё можно услышать крик совы, громкое топанье ежа. В болотистых местах обитают ужи, выкладывают икру жабы. Аксиома: чем меньше человека, тем больше природы. Как достичь разумного баланса? Нет ответа.

Руководство лесопарка, как и везде воровато и лениво. Под словом «везде» имею в виду нынешние администрации вообще. Само понятие «вертикаль власти» подразумевает: взял сам, отслюнявь наверх. Лесничество, напоминающее ранчо богатого плантатора, притаилось за глухим, бетонным забором, как за крепостной стеной. Просто так не войдёшь, путь преградит охрана, да и собачки – тоже не шуточные.

Однажды я обратился к охране с сообщением, что по лесным дорожкам на внедорожнике ездят два молодых обдолбанных парня. На что последовал чёткий ответ: «Мы охраняем только администрацию лесничества, территория парка нас не интересует». (Хорошо устроились).

У крепко запертых ворот душными летними вечерами нередко «толпится» десяток служебных чёрных машин. Их скучающие водилы по привычке «перетирают» характеристики дорогих авто, которые им не по карману. А из-за ограды нежный ветерок, заглушая закатную молитву птиц, разносит по окрестности громкие тосты и бравурное пение чиновников: – Ты рыбачка, я – рыбак, ты морячка, я – моряк.…

От мужского, хмельного разноголосья спасает звонкий, женский хор: – Парней так много холостых, а я люблю женатого….

Умение накрывать «поляну» – непременное условие карьерного роста в России третьего тысячелетия. Только в хмельном кураже, приступе мании величия можно грезить об особом, конкурентном пути развития в глобальном мире. А как вам анекдот о победе отечественных нанотехнологий на мировом рынке? Ментальности нынешнего российского чиновничества и олигархата, в том числе всеядного менеджера г. Чубайса, соответствует только первый слог данного слова, то есть «на».

На память пришла «Повесть о Ходже Насреддине» Леонида Соловьёва: В пруду тонет человек. Множество людей, пытаясь его спасти, кричат: – Давай руку! Давай! Давай! – Но он, не протянув руки, безмолвно идёт ко дну.

– Ах вы, недогадливые чудаки! – Сказал Ходжа Насреддин. – Разве не видите по дорогому халату и шёлковой чалме, что перед вами – мулла или богатый вельможа? … Запомните, о невежды: муллы и вельможи никогда ничего не дают, они только берут. И спасать их надо соответственно характеру. – На! – крикнул Ходжа Насреддин, сунув руку, – На!

Тонувший сразу вцепился в протянутую руку. Ходжа Насреддин, морщась от боли, вытащил тело на берег, но ещё долго не мог разжать, впившиеся в него, пальцы спасённого.

Из спиленных деревьев особенно жалко сосну – почитаемую за стойкость и долголетие во всех землях, где она произрастает. Десятки видов украшают леса от Скандинавии до Юго-восточной Азии. Огромные тайские сосны на песчаном берегу Сиамского залива, так же красивы, как их финские родственницы на берегах холодных, прозрачных озёр. Латинское название рода – Pinus, семейства Pinaceae – сосновые, восходит к древнегреческой легенде о нимфе Питис, которую ревнивый бог северного ветра Борей превратил в дерево. Старые «корабельные» сосны доживают свои полтысячи лет, а молодых на смену нет.

Со времени оплодотворения женских соцветий пыльцой мужского «цветка», и до созревания семян в шишках проходит один, реже два года. Проще говоря, беременность сосны длится от одного до двух лет. И пыльца мужская способна переноситься ветром на дальние расстояния, и сосновые боры ещё не все вырублены, и шишки под ногами попадаются, но соснового молодняка в городских, пригородных лесах – нет… не растёт и точка. Пора писать SOSна.

Нельзя сказать, что администрация парка умеет только накрывать поляны. То там, то здесь сажают тонкие, вялые прутики, не способные пережить зиму. Ещё умеют ставить яркие металлические щиты с изображением лесных птиц и зверьков, которые исчезли после проведения под парком линии метро. Не вынесли «глупые» животные постоянной вибрации от поездов, проходящих под землёй. Зато у людей появилась возможность тренировать память и не терять навыков чтения, называя детям обитателей леса, которых «живьём» уже не встретить.

Стоят ещё щиты с растениями, увы, разделившими участь фауны. Не сказано главное: лесные и прудовые цветы не признают неволю. Букеты превращаются в засохшие веники ещё до выхода из леса. Вырванные из воды озёрные кувшинки и лилии, полностью завянут в ближайшие полчаса.

В этом эссе, автор пытается рассмотреть тему «фронтовой полосы» между наступающим научно-техническим прогрессом, растущей урбанизацией, постоянным расширением границ мегаполисов, их давлением на беспомощную природу, сжимающуюся, подобно шагреневой коже. Нужно ли искать выход из этого противостояния? Или для понимания красоты природы достаточно нескольких горшков с цветами, стоящими на подоконнике?

Изначально мне не хотелось касаться темы серийных преступников в лесопарковых зонах. Однако, учитывая резонансный характер убийств, понял, что без их гласного обсуждения, текст будет носить половинчатый, недосказанный характер. Давно заметил, после слов «Битцевский лес», собеседники на минуту умолкают, а затем спрашивают, это там, где орудовал маньяк? И приходится, воленс-ноленс, утвердительно кивая головой, объяснять. Поэтому лучше не ждать вопросов, а самому рассказать о прошедшей трагедии.

Для душегубов это вид охоты. Охоты на людей. Каждый, кто переступал черту зелёной зоны, попадал в группу риска. Люди отдыхали, смеялись, не зная, что на их затылках уже болтается мишень, которую повесил серийный убийца. Мразь, язык не поворачивается назвать его человеком, с такой невинной фамилией Пичушкин убил, по его словам, более 60-ти, а по найденным полицией (милицией) трупам, как минимум 49 ни в чём не повинных людей. Почему не совпадают цифры? Не всех жертв битцевского маньяка удалось найти. К тому же этот подонок мог завысить кровавое число погибших, соревнуясь со своим кумиром – Чикатило (он же «Сатана», «Советский Джек Потрошитель», «Бешеный зверь», «Убийца из лесополосы»), совершившим 53 доказанных убийства, и ещё более десяти, как говорится, по оперативным сведениям. Из-за этого прыгают цифры. Пичушкин шёл на рекорд. Прозванный журналистами «Шахматистом», он хотел закрыть именами убитых все 64 клеточки шахматной доски, а потом купить новую и начать «игру» с начала.

На первый взгляд кажется у них больше различий, чем совпадений. В своих преступлениях Пичушкин гнался за количеством, невзирая на возраст жертв, ему нравился акт убийства. Чикатило нападал на детей и молодёжь, используя различные, самые омерзительные виды пыток. Описывать подробнее автор не в состоянии, уж слишком всё это отвратительно, на уровне фантазий параноика, перед которыми блекнут фильмы ужасов …. Из материалов дела достаточно указать на педофилию, некросадизм, некрофилию, каннибализм, вампиризм.

Социальный статус Пичушкина прост, закончил ПТУ и работал грузчиком. Чикатило имел и среднее специальное и два высших образования, служил в погранвойсках КГБ, в том числе в Германии. Был женат и имел двух детей. Часто занимал руководящие должности среднего звена. Некоторое время состоял в рядах КПСС. В разные периоды являлся нештатным корреспондентом районной газеты, нештатным работником милиции.

География преступлений «битцевского маньяка» ясна уже из его прозвища. В отличие от него Чикатило специально устраивался на работу с командировками. Жертв садиста находили в десятках городов Советского Союза от Ленинградской области до Узбекистана.

Что же тогда было общего, если сам Пичушкин подчёркивает, что он убийца, а Чикатило сексуальный маньяк? Преступников объединяет небывалое количество погибших от их рук, лесопарковая полоса, как сцена трагедии. То есть место, где люди отдыхают, притупляется чувство опасности. Но главное, патологическое наслаждение беспомощностью жертв, страхом, застывшим в глазах… «Я был почти что Бог! Почувствуйте разницу», – заявил Пичушкин. Оба, ощущая многолетнюю безнаказанность, оставляли криминалистам свою «визитную карточку», метку. У Пичушкина это был расколотый череп, с вставленными в него ветками или бутылками. У Чикатило разрезанные тела с акцентом на половые органы и лица.

Заслуживают внимания факты преследования и задержания известных серийных убийц. Дело опаснейшего сексуального маньяка стояло на контроле в ЦК КПСС, розыск возглавляли руководящие работники прокуратуры и МВД. Консультантом был ведущий специалист по серийным убийцам, профессор Бухановский, член двух американских академий: Судебных наук, а также Психиатрии и права. Психологический портрет, составленный Бухановским, во многом соответствовал реальному образу убийцы. К операции по прочёсыванию лесной полосы, на сленге силовиков – «зелёнки», были привлечены армейские подразделения. Над территорией барражировали вертолёты.

Чикатило ловили нервно, спеша, попутно казнив невиновного, но совершавшего похожие преступления раньше, подведя к самоубийству второго. Чикатило дважды задёрживался, но ошибочно установленная группа крови помогала маньяку 12 лет увиливать от правосудия. Он издевался над правоохранительными органами, записавшись в отряд добровольцев по поимке себя самого. Схвачен был следственной группой под руководством Иссы Костоева, занимавшего должность заместителя начальника следственной части Прокуратуры РСФСР.

Несмотря на многократные попытки предстать сумасшедшим, письма в различные инстанции с просьбой о смягчении наказания, суд приговорил кровавого маньяка к смертной казни. Приговор был исполнен.

Битцевское дело не принималось к следствию почти 14 лет. Вначале Пичушкин сбрасывал тела своих жертв в канализационные люки. Согласно показаниям директора Курьяновских очистных сооружений: «С 2001 по 2005 год на наших очистных сооружениях постоянно находили трупы. 29 тел за это время! Я 30 лет работаю, и никогда ни одного подобного ЧП не было. Обо всех найденных трупах мы сообщали в милицию».

По различным причинам, связанным с организацией работы милиции, не было открыто ни одного уголовного дела. Позже, когда обнаглевший серийный убийца перестал прятать тела своих жертв, милиции пришлось начать поиски преступника. В результате был задержан трансвестит и подстрелен пенсионер, не имевшие отношения к преступлениям. Поступали сигналы, указывающие прямо на маньяка, но и они были оставлены без внимания. Только после очередной гибели женщины, её сын принёс записку «с того света», в которой она сообщала ему, когда и с кем идёт на прогулку в лесопарк.

При задержании преступник не оказывал сопротивления. В отделении милиции сам заявил о совершённых убийствах. Вначале ему не поверили, но под нажимом излагаемых фактов, пришлось признать, что «битцевский маньяк» пойман.

Пресса тоже долго безмолвствовала. В случае своевременного оповещения граждан, кровавый ряд погибших мог выглядеть короче. Посетители лесопарка, да и я в их числе, встречая на тенистых тропинках замкнутого молодого мужчину, даже не думали в чём-либо подозревать его.

Суд присяжных приговорил серийного убийцу к пожизненному заключению. В настоящее время он отбывает наказание в ИК-18 «Полярная сова», в ямало-ненецком автономном округе, где под стражей содержатся наиболее опасные преступники и террористы.

Преступников советского и постсоветского периода разделяет суровость и неотвратимость приговора: четыре десятка серийных убийц, пойманных в Советском Союзе, были приговорены «к смертной казни путём расстрела» и приговор был приведён в исполнение, за исключением одного убитого в камере до суда. В современной России наиболее распространённым является решение суда о «пожизненном лишении свободы», а часть преступников получает и менее строгое наказание, позволяющее выйти на свободу в недалёком будущем. Не случайно, обращаясь к журналистам, «битцевский маньяк» пообещал: «Я ещё вернусь, моя рука хорошо помнит молоток».

И сейчас, после осуждения Пичушкина, лесопарк становится безлюдным с первых намёков на темноту. Кого только не встретишь на его дорожках? От бритоголовых, качающих мускулы под нацистские «кричалки», до спящих у костров бомжей. Самое страшное, что уже после ареста Пичушкина, сообщается о новых исчезновениях людей в Битцевском лесопарке. В октябре этого года развесили неясные фотороботы душегубов, расчленивших трёх человек.

Последний призыв о помощи, прикреплённый к дереву скотчем, я увидел несколько дней назад. Речь шла о пропавшем студенте, неделю назад ушедшим в парк покататься на велосипеде.

Считается, и не безосновательно, что парки – зона повышенной криминальной опасности, из-за обширности территорий, сложности патрулирования. Действительно немало серийных убийц выбирало для своих злодеяний парки – лесопарки – полосы зелёных насаждений – пригородные леса. Но замечу, в нынешней России зелёных территорий всё меньше, а маньяков всё больше.

Неприятно вспоминать. В юном возрасте мне пришлось увидеть жестокие, мутно-серые глаза маньяка в почти вплотную от себя. Многое произошло в жизни, но этот взгляд запомнился навсегда. Изложу факты, не забывая, что краткость сестра читательского терпения.

– Два друга-одноклассника, нам было по 10 лет, прогуляв уроки из-за очередной серии про Фантомаса, решили не возвращаться в школу. По мосту перешли на другой берег Москвы-реки. У входа в «Нескучный сад» гуляли мамочки с колясками, бабушки с внучатым потомством. День выдался хмурый, но без дождя, мы углубились метров на двести в парк, к свободным качелям. Атрибутами советского парка были врытые в землю брёвна, на которых толкались, желая сбросить соперника на землю. Скульптуры античных богов давно заменили штамповками: безымянная девушка с веслом, почему-то с одним, и пионер Павлик Морозов, настучавший на родственников.

Увидев крепкого, коренастого мужчину, смотревшего из-под низко опущенной кепки, мы не обратили на него внимания. Но, подойдя ближе, незнакомец, молча, бросился на нас. Спрыгнув с качелей, мы, как ветер, понеслись к выходу. Будь тут учитель по физкультуре, он отправил бы нас на районные соревнования. Однако, перепрыгивая через бревно, я споткнулся и потерял равновесие. Падая, обернулся назад. О, ужас, в полуметре от себя увидел взгляд, несущий смерть. Страх подхватил, словно на крыльях. Руки одержимого, готовые обхватить шею жертвы струной, пролетели мимо. Нападавший лязгнул зубами и захрипел от злости.

Добежав до выхода, мы с тревогой обнаружили, что маньяк уже там. Парадоксальная ситуация: и бабушки мимо ходят и мамы кормящие, а обратиться за помощью не к кому. О мобильных телефонах в середине 60-тых годов прошлого века даже фантасты ничего не писали. Странный человек в чёрном ватнике и чёрной кепке, следуя за нами, встал в воротах живого уголка, обнесённого забором. Там было больше старых да малых, но вошёл я с приятелем на его территорию по другой причине: в каждом российском заборе есть дыра. Порой кажется, заборы для того и ставят, чтобы входить через дыры.

И в ограде живого уголка тоже был свой лаз, он находился за клеткой лисы. Пройдя пару кругов мимо вольер с птицами, делая вид, что нас интересуют барсуки, еноты, белки…. Мы быстро юркнули за клетку рыжего зверька, и, как горошины, покатились по склону, разгоняя цикад, спрятавшихся в полыни, репейнике, отцветшем клевере. Добравшись до моста, молниеносно вскочили на ноги и побежали подальше от парка, на жилую сторону Москвы-реки.

Придя домой, почувствовал унижение за испытанный страх, за стремительное бегство из «Нескучного сада», где любили играть. Я понял, в чём причина моей ненависти – злодей отнял часть среды обитания, часть малой родины….

Зачем автор пишет о маньяках, пусть даже объединённых преступлениями в парках, зелёной полосе? Несравненно приятнее говорить о спорте, спирте и карьерном спринте. Считаю необходимым вывесить табличку «dangerous». Наивысшая цель злодеев, состоит в желании заменить собой Бога или даже поставить себя над Ним. Здесь я поставил бы фразу, известную со времён античности: «Предупреждён – значит вооружён».

В стране, зависящей от международных цен на нефть и газ, разжигающей милитаристский дух и ведущей боевые действия на разных направлениях, проблемы защиты природы, экологии сброшены на обочину мейнстрима. Говорить об изнасилованной природе стало немодно, всё равно, что, сидя в президиуме, ковырять в носу.

Когда-то лет «дцать» тому назад, учёные, обсуждая тридцатикилометровую зелёную зону вокруг Москвы, не двусмысленно «намекали», что это лёгкие столицы. Слово мегаполис не употребляли, и дышалось легче. С тех пор количество обитателей столицы бесконтрольно выросло так, что даже властные бюрократы озвучивают совершенно разные цифры – от 12-ти до 20-ти миллионов. Площадь Москвы со времён «образцового коммунистического города» значительно увеличилась, достигнув 4662 кв. километров и став шестым по территории мегаполисом на планете Земля.

Отцы «Златоглавой», «Первопрестольной» (Пасечник и Плиточник) шагнули глубоко в область, смяв де факто все понятия о природно-охранных границах. Из-за масштабного хаотического строительства уничтожаются леса, а для статистики спиленные вековые деревья заменяются прутиками сорных растений. Человек оказался самым живучим приспособленцем, конкурируя с крысами и тараканами.

Вы спросите, куда смотрит наука, куда смотрят чиновники, призванные защищать людей и природу? Первые, извините за резкость, смотрят в гроб. Средний возраст учёных сравнялся с пенсионным. Вторые смотрят в карман. Бюрократы позволили академикам РАН (на 2017 год – 932 человека) дожёвывать их «хлеб насущный», выражающийся в ежемесячной надбавке в 100 тысяч рублей за звание. Взамен, взяв академическое имущество, на которое не покушались ни всевластный Сталин, ни самодур Хрущёв.

История создания зон окультуренной природы уходит в века. Вокруг загородных королевских (царских) дворцов (замков) и богатых барских домов создавались прекрасные парки, оранжереи для южных растений, требующие высокого профессионализма ландшафтных архитекторов и садовников. Выкапывались новые, расширялись старые пруды, идущие каскадом (усадьбы «Узкое», «Горки ленинские», «Ясенево», «Останкино»), или линейно, при большой водной глади («Царицыно», «Суханово», «Назарьево»). Иногда, «скромный» помещик ограничивался одним прудом, стараясь придать ему идиллический вид («Морозовка», «Остафьево»). Наличие водоёмов являлось эстетическим императивом, раскрывающим грани природной красоты.

Пик своего развития парковое искусство достигло, очевидно, в Версале при Людовике ХIV, он же Людовик – Солнце, он же сравнимый с мифологическим богом Аполлоном. Монарх, просидевший на троне 72 года – дольше всех правящих особ Европы. Так что времени на хобби было достаточно. Он до последнего вздоха прожил в любимом дворце, постоянно совершенствуя дворцово-парковый ансамбль. Привлекая к работам лучших ландшафтных архитекторов, король довёл до совершенства свой регулярный парк, называемых в России «французским».

Барокко, красота, изящество скульптурных групп, рукотворных озёр (резервуаров), фонтанов, ежегодно вызывающие восхищение шести миллионов туристов. Архитектурно-парковый шедевр при Людовиках был доступен избранным: королевской семье, свите, приближённым, зарубежным гостям, послам.

Простой народ получил доступ к Версалю только после революции 1792 года. Простолюдинки стирали в фонтанах бельё, развешивая его на изысканные фигуры античных богов.

Сегодня Версаль сохраняет чистоту и не подвержен вандализму арабских иммигрантов из-за некоторой отдалённости от столицы Франции. На его фоне, небольшие участки зелёных насаждений в downtown: «Люксембургский сад», «Сад Тюильри» кажутся недостаточно убранными, запыленными. В шуме и многолюдности трудно обрести состояние покоя, эстетического восторга, когда иммигранты публично «справляют нужду».

В Булонском лесу невооружённым глазом видны использованные кондомы, шприцы, окурки, испражнения переселенцев с Востока. По мере роста их числа, растёт сопутствующая им антисанитария, криминальность. Если вас, в силу врождённого любопытства занесёт в Булонский лес, и в кармане обнаружится лишняя стодолларовая купюру, сделайте бросок до парка Багатель (перевод: мелкое украшение).

Он расположен здесь же, внутри лесопарка. Багатель обнесён стеной, и на входе взимается плата. Внутри вас ждут: один из лучших в мире розариев; разнообразные сезонные цветы и кустарники; небольшая рукотворная речушка с водоплавающими птицами; тихие тенистые уголки, где легко впасть в состояние нирваны; не дешёвый, но с хорошей кухней ресторан. Свободно, неспешно гуляющие по стриженым газонам павлины, как с традиционно ярким оперением, так и абсолютно белые особи – альбиносы, будто приготовившиеся к рекламе стиральных порошков, усиливают контраст царящего покоя с суетой и раздражением большого города.

В свою очередь не регулярные парки, называемые в России «английскими», чаще планировались, как демократичные, бесплатные, рассчитанные на разные слои населения. На взгляд автора, они предполагают ни столько высокий профессионализм создателей, сколько допускают свободу творчества, инициативу, отдых по интересам. Это заметно в Соединённых Штатах, не имевших господствующего дворянства, тем более, монархии.

Как вы, уважаемый читатель, заметили, автор эссе любит природу. С годами, всё меньше общаясь с «дикой» и всё больше ценя величие, духовный и физический комфорт парков. Посещая Нью-Йорк, автор останавливался в отелях рядом с Центральным парком. Как писали в проспекте одного отеля: «Эй, путешественники, вы обратили внимание, что наш отель называется «Central Park»? Это не случайно, мы в шаге от него».

Парк расположен на самой дорогой в мире земле. Если остров Манхеттен это центр Большого яблока, то парк занимает самый центр острова. Он растянулся на четыре километра в длину и почти километр в ширину, окольцован десяти километровой трассой для велосипедистов, бегунов, любителей роликов, велотакси, конных экипажей. На парковой территории несколько тихих прудов и озер, одно весьма существенных размеров. Самый популярный Парк – 25 миллионов посетителей ежегодно.

Смотря на его многочисленные аллеи; памятники, архитектурные композиции; живописные озёра; тихие пруды, спрятавшиеся среди зарослей кустов и деревьев; большие поляны для отдыха и пикников; стадионы, ледяные площадки для коньков, – трудно представить, что всё создано с нуля. Огромные каменные глыбы, ущелья, как после ледникового периода, ландшафтные холмы и низменности, это рукотворная работа, даже вся почва привозная. Среди миллионов деревьев и кустов свободно обитают: еноты, выходящие по вечерам на промысел, вместе с потомством; ручные рыжие и чёрные белки; черепахи, множество птиц.

По вечерам парк обретает второе дыхание: сотни людей занимаются спортом, десятки под живую музыку танцуют, демонстрируя завидное мастерство, приобретённое здесь же в парке на занятиях в бесплатных группах. Производят впечатление своими душевными текстами металлические таблички, привинченных к спинкам скамеек: «Дорогая Мэри, ты помнишь, как мы впервые поцеловались не этой скамейке? Твой Джон», «Дорогой Бобби, благодарю тебя за незабываемый медовый месяц на Гавайях». Оплачивая изготовление подобных небольших, аккуратных табличек, заказчик не только сохраняет приятные воспоминания, но и оказывает финансовую поддержку парку. Днём и вечером здесь царит атмосфера дружелюбия. Ночь, конечно, может вносить коррективы.

Однажды поздно приехал со своей спутницей в отель. За день было много впечатлений, не спалось, и мы решил пойти в парк, «раздавить» по косячку. Нашли укромную скамейку, которую и днём-то не заметишь. Только, докурив, расслабились, строя планы на завтра, которое почти наступило, как вокруг зазвучало многоголосое американское «факин» и прямо на нас, как яблоки из порвавшегося пакета, высыпалась группа афроамериканских подростков в самом безмозгло-гормональном возрасте, лет 15-ти – 16-ти с бейсбольными битами в руках. Дама моя от страха так подпрыгнула, что не ожидавший подобной реакции лидер группы несколько раз произнёс «sorry». Но уйти с пустыми руками он не спешил и начал расспрашивать, кто мы и откуда, втягивая ноздрями сладковатый запах косячка.

В таких ситуациях главное не показать, что боишься. Изобразить полное безразличие на лице, говорить спокойно, не спеша. Бояться действительно бессмысленно, если начнут бить, то всё равно забьют храбрый ты или трусливый. Надо постараться перевести разговор на понятную для «оппонентов» тему. Я завёл беседу о самой доходной точке у Центрального парка, полностью контролируемой русскоязычными. Там предлагалось обслуживание на велотакси, конных экипажах с небольшими экскурсиями о достопримечательностях этой части Манхеттена, о гибели Джона Леннона, застреленного (в сорок лет) недалеко от центропарка. Цены для «своих» русскоязычные держали ниже, чем у конкурентов, но все услуги за наличный расчёт. Ни один афроамериканец, латинос, предлагавшие аналогичный перечень услуг, сюда не совался. Назвал американские имена трёх русскоговорящих парней, услугами которых мы пользовались в парке и на Манхеттене в целом.

Нью-йоркские хулиганы, выслушав мою легенду, прониклись и, как казалось, готовы были уйти. Очень кстати, так как в кармане джинсов у меня лежала стопка долларов. Нужен был какой-то последний штришок, и он нашёлся. Переведя разговор с моих на их проблемы, я спросил, что их привело ночью в эту часть парка, противоположную Гарлему?

– Мы ловим Тома, – пояснил их старший. – Том задолжал нам. – А ты русская мафия? – спросил он в свою очередь меня.

Я загадочно промолвил: – Maybe. – И они ушли.

– Пошли скорее отсюда, – поспешно сказала моя знакомая, весь разговор хранившая молчание. – А то сейчас ещё и Том объявится со своей бригадой. – И спустя время добавила. – А ты артист.

Как и миллионы других людей, я искренне полюбил этот Park. Пусть он не самый большой в Нью-Йорке, Пелем-Бей-парк в районе Бронкса превосходит его по площади в несколько раз. Зато теперь, смотря американские фильмы, я говорю себе: – Эпизод снимался в знакомой части парка, и сцена на большом озере снята в Центральном парке. А это объяснение в любви на ажурных мостиках, я помню, где они расположены.

Central Park основан в годы, когда в России существовало крепостное право. Изначально задумывался как бесплатный, с отсутствием ограничений по имущественному цензу, расовому, национальному признакам. Хотя и по времени создания Центральный парк не рекордсмен. Старейшим в Штатах городским, общественным парком считается бостонский «Коммон», определяющий годом своего «рождения» 1634-ый. По своим размерам он существенно уступает нью-йоркскому «собрату», тем не менее, создаёт настроение старинными деревьями, посадками цветущего кустарника, озером со старыми склонёнными до воды ивами, называемыми в народе плакучими. Фауна здесь представлена набором разных водоплавающих птиц, ручными белками, готовыми залезть в карман, если вам самому это сделать лень.

Центр Вашингтона тоже очень зелен, но учитывая его «столичность», зелёные территории окружают мемориалы, посвящённые событиям и личностям истории США.

Разные страны, разные города имеют свою «изюминку» в контакте Человек – Природа. В Венгрии отели нередко строят прямо в парках. На острове Маргитсигет, с двух сторон окружённым красавцем Дунаем, в отелях расположенных прямо в середине старого парка находятся отели с прекрасным термальным комплексом. Только в Венгрии я могу себе позволить жаренную оленину, тушёные потроха кабана, запеченные бёдра фазана, зная точно, что плачу не браконьерам. В этой небольшой стране леса находятся в таком первозданном, охраняемом состоянии, что отстрел диких животных необходим, для контроля их численности. Находясь в ночное время за рулём, надо помнить о выскакивающих на дорогу оленях, опасности столкновения с крупным кабаном, о замедленной реакции фазанов с ярким оперением, но «куриными» мозгами.

В Испании недалеко от Малаги (родины Пикассо), в нескольких шагах от моря разбит парк, постоянными обитателями которого, на радость детям, являются ручные декоративные куры, кролики, козы, свободно передвигающиеся без всяких клеток.

В красивых и ухоженных парках Китая, Юго-Восточной Азии существует культ весеннего цветения вишни, сливы. В эти дни вы столкнётесь с толпами фотолюбителей, как кажется, готовых запечатлеть каждый цветок, да ещё и в разных ракурсах. Особенно популярен древнейший в мире, императорский парк. Он входит в запретный город Гугун, с самым большим дворцовым комплексом в мире, выходящим на самую большую в мире площадь Тяньаньмэнь. Площадь получила печальную известность, когда танками был раздавлен мирный протест китайской интеллигенции.

Посещая парки Юго-Восточной Азии, помните, что гражданам этих стран свойственна дисциплина. Я со своей спутницей, гуляя в крупнёйшем парке Сингапура, пропустил время завершения работы. Монорельсовая дорога, проходящая высоко над головами, доставляя туристов к аттракционам, замерла. Вокруг никого, деревья закрывают обзор. Нужно найти единственный правильный путь к мосту, соединяющему остров, на котором находится парк, с городом.

– Плевать, – решил я и бодро двинулся наугад, но тут полностью погасли все фонари, указатели, рекламные подсветки. Мы двигались на ощупь, переживая, что не умеем ориентироваться по звёздам, Внезапно на дороге возникли два чёрных силуэта. Мою улыбку в окружающей темноте никто не заметил. Я радовался, что русский анархизм свойствен ни только мне. Вот ещё одна пара из какой-то страны не приняла сингапурской пунктуальности и тоже блуждала в поисках выхода. Часа два мы бродили, как по запутанному лабиринту, перебрасываясь редкими фразами на английском. Впереди шли мужчины, вслед за нами женщины. Внезапно, турист, шедший рядом со мной, споткнулся и упал, разразившись трёхэтажным русским матом, заложенным в генетический код нации. Все дружно рассмеялись. Встреченная пара оказалась, молодожёнами из Одессы. От анекдотов настроение поднялось, и во всю силу лёгких мы дружно закричали «Help»! И кричали до тех пор, пока не появился ночной дежурный с двумя полицейскими. Решив, что на иностранцев напали, он вызвал копов.

В России, как обычно, проводником всего нового, в данном случае садово-паркового зодчества явился Петр I. В 1704 г. в Петербурге на берегу Фонтанки Император лично разработал проект и заложил Летний сад в традициях мировой парковой архитектуры. Самым известным, величественным и непревзойдённым памятником отечественного паркостроительства по сей день является Петергоф – «русский Версаль». Крупные объекты, символы государственного престижа, своего рода туристические Мекки и Медины всегда будут восстановлены, в крайнем случае, воссозданы заново.

Бывая регулярно в Беларуси, приходится видеть, как из ничего, с нуля, возник исторический центр Минска, постепенно обрастая новыми зданиями «под старину». Это, как в шутке, когда экскурсовод сообщает туристам: «Посмотрите на поле, что направо от вас. Здесь будет построен старинный замок, относящийся к XV веку. Теперь посмотрите на левую часть поля, здесь будет возведён храм, год и век его создания ещё обсуждаются. Не решён также вопрос о конфессиональной принадлежности здания. Одни требуют старинную мечеть, другие, древнюю буддистскую пагоду».

Самыми незащищёнными из культурного наследия оказались дворянские усадьбы. Их начали грабить и сжигать, невзирая на принадлежность к той или иной родовитой семье, несмотря на историческую и архитектурную ценность.

Маяковский, признанный лучшим «стихописцем» своей эпохи в поэме «Хорошо» так раскрывает революционную стихийность: «Пишут…// из деревни…// сожгли…// у меня…// библиотеку в усадьбе». // Уставился Блок…. – И далее. – Дело // Стеньки // с Пугачёвым, // разгорайся жарче-ка! // Все // поместья // богачёвы // разметём пожарчиком».

Окутанные дымом поджогов, невосполнимо утерянные усадебные ансамбли прежних времён: тихие задумчивые пруды с плакучими ивами, опустившими ветки в тёмную воду; бунинские тёмные аллеи, манящие в омут любви; уединённые беседки-ротонды, с романтическим видом на округу; причудливые гроты, обещающие прохладу в жаркие летние дни; музы, посещавшие здесь великих творцов, мыслителей прошлого. Для них слова «честь имею» означали, что они имели Честь.

Застенчивая русская природа, словно девушка, снявшая одежду у реки; гармония садово-паркового искусства; философия творческих вечеров… Подобное стремится к подобному, и сочетание великого с великим обязано было явить миру Золотой и Серебряный века русской поэзии, литературы, музыки. Возможно, культура была элитарна, но она была. Когда к власти пришли Климы Чугункины, они зачеркнули жирной линией слово культура и внизу лаконично написали: «Расстрелять».

Так легла карта, что в юности, молодости автор данного эссе месяцами находился непосредственно на территории поместий «Остафьево», «Морозовка», «Назарьево». Проникаясь духом жизни и смерти их бывших обитателей. Я постигал их мысли, образ жизни, нравы, сидя под теми же липами, вглядываясь в ту же водную рябь, вслушиваясь в шум камышей, такой же как сто, двести, триста лет назад… В «Остафьево» довелось жить в комнате, где останавливался А. С. Пушкин, приезжая к семейству Вяземских, владевшему поместьем до Шереметевых.

По сведениям национального фонда «Возрождение русской усадьбы»: «В России, на конец 2007 года, насчитывалось около семи тысяч усадеб, являющихся памятниками истории и архитектуры, причём около двух третей из них находятся в разрушенном состоянии». По моей оценке, число не разрушенных усадеб существенно завышено и является очень оптимистичным.

После пролетарской революции дворянские усадьбы стали бесхозными, их прежние хозяева эмигрировали, участвовали в Гражданской войне, были арестованы, расстреляны. Естественно, вороватое по сути своей крестьянство, ненавидя господ, разграбило их имущество до основания, пустив летать по России «красного петуха». Повезло выжить немногим признанным центрам культуры («Абрамцево», «Талашкино», «Архангельское», «Кусково», «Останкино»). Уцелел ряд поместий, связанных с великими именами владельцев («Тарханы», «Болдино», «Ясная Поляна», «Карабиха», горячо любимое Блоком «Шахматово» было уничтожено и восстановлено лишь в 2001 году). Судьба сберегла архитектурно-парковые ансамбли там, где они получили ведомственную принадлежность, например Совета министров («Остафьево», «Назарьево», «Морозовка»); творческих союзов («Суханово»).

На взгляд автора «Эссе», лучше всего сохранилась в своём нетронутом дореволюционном стиле бывшая усадьба мецената Саввы Морозова, после смерти принадлежавшая его вдове, в скором времени ставшей женой московского градоначальника Рейнбота.

В сентябре 1918 года в Горки приезжает глава советского правительства, председатель Совета Народных Комиссаров Ленин. С мая 1923 года Ленин живёт в Горках с семьёй безвыездно. Де-факто, по указанию Сталина, находится в ссылке, длившейся вплоть до смерти в январе 1924 года. Усадьба с садово-парковым хозяйством отлично сохранилась из-за известного «квартиранта», долгие годы являвшегося культовой фигурой советской пропаганды. По словам директора музея-заповедника, здесь снимается большинство фильмов на исторические темы.

Минувший ХХ и начавшийся XXI века нанесли природе глубокие раны: появление мусорного континента в северной части Тихого океана, по мнению учёных – устойчивое скопление ста миллионов тонн бытовых отходов; аварии на АЭС с трудно предсказуемыми последствиями; использование атомных бомб, испытания ядерного оружия; колоссальная вырубка лесных массивов, дающих Земле кислород; глобальное наступление пустыни из-за ненормированного использования водных ресурсов для нужд сельского хозяйства; экологические проблемы Байкала и многое другое. Не замечать климатических сюрпризов становится всё труднее.

Засушливое, задымлённое, от горящих торфяников, лето 2010-го. Зима 2011-го, с ледяными дождями, сломавшими множество молодых деревьев. 2012-13 годы – массовая, небывалая гибель ельника, когда на ослабленные вечнозелёные растения напал жук-короед, превращая рощи и боры в лесные кладбища. Наконец, последние зимы, «отодвинувшие» на полтора месяца весну, с рекордными снегопадами в марте и апреле.

В конце минувшего марта в Москву прилетели самые многочисленные обитатели столичных лесопарков – дрозды. Прилетели доверчивые глупые птахи, а вокруг снег и холод. Из кормушек они не едят. Они насекомоядные, и этим всё сказано. Их корм, в ожидании тепла, оказался спрятан под метровой толщей сугробов. Дроздов охватила паника, они метались стаями по дворам, под пристальными взглядами ворон, охотящихся на замерзающих птиц. Подскажет ли им инстинкт самосохранения, что нужно отлететь южнее или они вернулись на родину погибнуть? Растёт только количество серых, городских ворон.

Исчезли зайцы, ещё недавно прыгавшие на лесных просеках, изящные шустрые ласки, зелёные лягушки, разноцветные тритоны, спешащие по делам ежи. Год-два, и никто не сможет любоваться парящим высоко в небе ястребом, никто не испугается совы, таинственно хлопающей крыльями среди ночи, никто не услышит на закате соловья и не сосчитает года, подаренные кукушкой. Самые важные вопросы к нашей совести. А совесть, либо есть, либо отсутствует. Никогда не слышал об операциях по пересадке совести. Хорошо бы среди рекламных предложений «живот уйдёт навсегда», «приворожу, не отстанет», «верну потерянную девственность», найти и такое «разбужу совесть».

Вот так выглядит краткая история одного лесопарка, рассказанная вам прохожим чудаком, верящим, что уничтожение родной природы можно остановить или хотя бы ПРИостановить.

Хочется поверить, что человек венец природы, а не венок на её могиле. Но, кто станет слушать дурака? Только лес, да река.

THE END

С уважением к читателю и верой в Бога. Брисов Владимир (чл. союза писателей России)