Владимир Шак | Трагедия одной семьи

Десять сыновей не дождались с фронта супруги Влас и Наталья Козенко из Запорожской области

Невероятный, потрясающий сознание факт об этой семье из мелитопольского села Чехоград, которая перед войной с гитлеровцами проводила на службу на флот пять пар близнецов(!), не дождавшись потом с фронта никого из них, я узнал однажды от председателя Мелитопольского районного совета ветеранов Леонида Коваленко. В совете и в Новгородковку, как теперь называется Чехоград, нас, журналистов из области, направили, предварительно выяснив, к кому конкретно там можно обратиться за помощью – в местный музей. Его заведующая и поделилась информацией о семье Власа и Натальи Козенко.

*****

Поженились Влас Трофимович и Наталья Яковлевна довольно поздно — в 1917 году, когда жениху исполнилось 29 лет, а невесте — 27. Желали ли детей? Полагаю, очень! И Господь, видимо, услышал их молитвы, потому что в продолжение пяти лет стал посылать им по два сына(!) ежегодно. В 1918 году появились на свет близнецы Алексей и Влас, в 1919-м — Кондрат и Трофим, в 1920-м — Иван и Николай, в 1921-м — Сергей и Александр, в 1922-м — Андрей и Яков.

Первыми, в 1938 году, на военную службу, естественно, призвали старших братьев-близнецов — Алексея и Власа. Долго-предолго поезд нес их от дома родного к высоким берегам Амура, где, как пелось в довоенной песне, «часовые Родины стоят». Песней впечатлительные братья из мелитопольской солнечной глубинки и соблазнились, и по личной настойчивой просьбе на службу попали в Амурскую флотилию. По роковому стечению обстоятельств, они погибли… 2 сентября 1945 года — во время последнего налета японской авиации на корабли флотилии. До победы во Второй мировой войне братья не дожили несколько часов: как известно, именно в этот день на борту американского линкора «Миссури» японцы подписали акт о капитуляции.

В 1939 году приходят повестки о призыве на действительную срочную военную службу Кондрата и Трофима. «Только на флот!» — решают с детства мечтавшие о море братья. Просьбу их удовлетворят, и оказавшиеся на Северном флоте близнецы будут служить на корабле, который в войну войдет в состав эскадры, сопровождавшей морские грузовые караваны из Англии и США в Мурманск. И в 1942 году в районе острова Шпицберген один из таких караванов атакуют немецкие самолеты. Вместе с несколькими судами каравана на дно холодного Баренцева моря уйдет и корабль сопровождения Кондрата и Трофима. А в Чехограде узнают об этом, однако, лишь во второй половине 1943 года. И почти сразу же почтальон принесет еще одну трагическую весть: на Черном море, в районе Керчи, пропали без вести Сергей и Александр.

Но вернемся к хронологии. Когда пришло время призыва младших братьев, они, как и старшие, тоже не раздумывали с выбором места службы: флот и точка. Ну, флот, так флот: Иван и Николай попадают на Балтику, Сергей и Александр, о которых я уже упоминал, — на Черное море, а Андрей и Яков — на Тихий океан. Оттуда, с самого края земли, и прилетят — уже после победы во Второй мировой, в Чехоград вести о гибели как старших братьев-близнецов, так и младших: корабль Андрея и Якова вступит в бой с японской эскадрой сразу же после объявления Советским Союзом войны Японии. Братья погибнут от прямого попадания снаряда в носовую часть корабля.

Ну, а первую похоронку на сыновей, чтобы закончить военную тему семьи Козенко, Влас Трофимович и Наталья Яковлевна получат в июле 1941 года. В ней сообщалось, что Иван и Николай Козенко героически погибли в жестоком морском бою под Клайпедой.

Вот так: их было десять, а в живых не осталось никого. Они были влюблены в море и остались в нем навсегда. Не о них ли волны морские периодически и стонут, и плачут, разбиваясь о борта уходящих на боевое дежурство кораблей? А еще в скромном новгородковском музее, пробегая взглядом материалы о братьях Козенко, я размышлял об их матери. Мне подумалось, что ее жертва великая по достоинству не оценена: во имя мира, за меня, за нас с вами она ведь отдала жизни десяти своих сыновей. Десяти! Если бы я умел рисовать, размышлял я далее, засел бы за икону. А называлась бы она так: Матерь Человеческая. По аналогии с Матерью Божией.

*****

— До последнего дня своей жизни бабушка ждала сыновей с войны, — скажет мне позже дочь младшей сестры братьев Козенко Александры Власовны жительница Мелитополя Любовь Ивановна. — Все надеялась, что кто-то таки объявится.

— Похоронена она где?

— Да в Новгородковке, с дедушкой вместе. Они в один день умерли — 13 февраля. Только дедушка в 1972 году, а бабушка — в 1979-м.

— Мне ваша двоюродная сестра Лидия Афанасьевна, с которой я тоже успел переговорить, рассказывала, что вы были участницей поразительной истории в кинотеатре…

— А-а, поняла, о чем вы. Мне лет восемь тогда было. Приехали мы в Донецк — в гости к родственникам. И в какой-то вечер решили пойти в кино. А тогда перед картиной обязательно документальные фильмы демонстрировали. В тот раз крутили военную хронику. Показывают море: серое такое, суровое. И корабль советский. А сверху на него фашистские самолеты набрасываются: бомбят непрестанно. По палубе матросы бегают, из пушки отстреливаются. Паники, вроде, не было, но напряжение ощущалось. Даже я его чувствовала. И вдруг крупно показывают лицо одного из моряков. «Са-аша!» — кричит в темноте зала бабушка. Я от неожиданности вскакиваю со стула, бабушка тоже вскакивает, потом падает на место, падаю и я и кричу громче бабушки: мне стулом палец прищемило. Включают в зале свет, все к нам тянутся: что, дескать, случилось, чего орете? «Там сын! — показывает бабушка на экран. — Саша». Ну, раза четыре для нее хронику крутили в тот вечер. Она все смотрела и плакала. Это единственное, что из войны о ее сыновьях до нее дошло — кинохроника морского боя. Наверное, тогда и потопили фашисты корабль Александра и Сергея.

— А разве других документов не сбереглось? Похоронок, например?

— Было, все было: и письма со службы братьев, и похоронки на них, и извещения о том, что кто-то из них пропал без вести. Но примерно в то же время, когда история с кинохроникой произошла, к нам позвонили из военкомата. Так, по крайней мере, представились — насколько бабушка поняла. Попросили, чтобы собрали все бумаги на братьев. Бумаги и фотографии сохранившиеся. Мы собрали. Военкоматовцы пришли на следующий день, забрали их и больше мы их не видели — ни военкоматовцев, ни бумаг.

«Может быть, таким образом — изъяв и уничтожив документы, власть пыталась скрыть страшную правду семьи Козенко? — думаю я, дослушивая рассказ собеседницы. — Вернусь в Запорожье, обязательно постараюсь выяснить, хранятся ли в архиве данные на братьев Козенко».

Оказалось… не хранятся. Никаких документов я на них не отыскал.

Владимир Шак