Лада Миллер | Все начинается с порога

Об авторе

Писатель. Поэт. Родилась в Новгороде, с 1991 по 2002 жила в Израиле, с 2002 г. живет в Канаде. Врач-ревматолог, замужем, трое детей. Рассказы, повести и стихи печатались в журналах «Дальний Восток», «Этажи», (Россия), «Литературный Иерусалим» (Израиль), «Эмигрантская лира» (Бельгия), «Новый Свет» (Канада), а также в газете «МК» и интернет-журнале «ЛИTERRAТУРА», журнале «Южное Сияние» и на литературном портале #Textura.Книги: «Голос твой», 2015 г., Тель Авив, «В переводе с птичьего», 2018 г., изд. «Время», Москва, «Мурашки для Флейты» изд. Blue Ocean Theater Studio Майами.

Все начинается с порога

Выходя из больницы, я переодеваюсь в цивильное.

Захожу бочком домой.

Стараюсь ничего и никого не касаться.

А вдруг это дурацкий вирус уже на мне?

Стягиваю осторожно цивильное, кидаю в стирку.

Душ.

Переодеваюсь в домашнее.

Запираюсь в комнате с ужином, который приготовил муж, и не выхожу из нее до утра.

Лучше было бы запереться не с ужином, а с мужем, скажете вы.

Охотно верю.

Но это потом, когда мы победим.

С детьми — по телефону.

С друзьями — по фэйсбуку.

С собакой…

А вот с Бонькой получилось все непросто.

Честно говоря — замечательно получилось.

Ну судите сами.

Во-первых, как только в нашем городе объявили карантинные меры, Бонька на прогулке стала шарахаться от редких прохожих, не подпуская их ближе, чем на четыре метра.

Не спрашивайте — откуда она знает про вирус.

Это — загадка природы.

Во-вторых, с тех пор как я «заступила на вахту», Бонька от меня не отходит ни на шаг.

Все начинается с порога.

Она встречает меня у двери, заглядывает в глаза. Мол, ну, как ты? Справляешься? Смотри, не опозорь фамилию!

Потом плетется за мной в душ, сидит под дверью, ждет.

Ворчит: «Ну сколько можно плескаться?»

Затем наступает время позднего ужина, Бонька виляет хвостом, хвост начинает напоминать пропеллер.

Все это для того, чтобы дать мне понять, что ужин тут не при чем. Но от вот этого сладкого хрящика какая собака откажется?

После того, как ужин поделен по братски, вернее, по сестрински, начинается самое невероятное.

Тут надо знать, какой Бонька была до вирусной эры.

Она была настоящая «кошка гуляю сама по себе».

И никогда не спала в нашей спальне.

Бонька любила тусоваться с детьми, спала с дочкой, принимала мои ласки неохотно, при этом смотрела свысока и даже с какой-то долей снисходительности.

А сейчас все встало с ног на голову.

Я собираюсь спать, открываю дверь, говорю ей: «Иди, тебе пора к ребятам».

Она встает на задние лапы, кладет на меня передние и начинает «разговаривать».

Это не лай. Не гавканье и не скулёж.

Он смотрит на меня и говорит.

У меня от ее взгляда в эти минуты…

Мурашки.

Сказав все, что хотела, Бонька укладывается у моей кровати, без подстилки и без любимой игрушки.

Засыпает.

А посреди ночи обязательно просыпается, подходит ко мне, тыкается мохнатой головой, кладет лапы на край кровати, стараясь ухватить хоть какой-то кусочек меня.

Говорит: «И учти. Я рядом»

И снова засыпает.

Это длится уже неделю.

Когда мы победим вирус, я начну понимать собачий язык.

Лада Миллер
Фотоиллюстрация автора