Вдруг из памяти выскочила история, которую долгие годы я пытался забыть, заглушить – у каждого из нас, наверное, такие есть.
Двадцать лет назад мы с приятелем напечатали в самом авторитетном русском литературоведческом журнале рецензию на книжку о Мандельштаме. Книжка была, скорее, слабая, и мы в своей рецензии на этих слабостях оттоптались как следует – иронизировали, указывали, негодовали и делали «оргвыводы».
Спустя четыре года очень старый уже человек, написавший эту книжку, умер. Не знаю и очень-очень надеюсь, что мы эту смерть не ускорили, но почти уверен, что надеюсь зря. Вставал, наверное, он утром и начинал мысленно спорить с нами, оправдываться и ругать нас в ответ. И это его съедало. Изнутри.
С тех пор я не написал ни одной отрицательной рецензии ни на одну книгу. И, думаю, не напишу – если только эта книга не будет фашистской. Потому что слово ранит и убивает. Потому что никакая филология не стоит того, чтобы обижать живого, дышащего человека. Потому что мягкость – это одно из немногих для меня бесспорно прекрасных качеств в окружающем нас мире злобной принципиальности.
Если вы дочитали до этого места, пожалуйста, не идите спорить со мной (или остроумно шутить) в комментариях – я никому (ну, может быть, студентам своим) этого ощущения не навязываю, если вы думаете по-другому, ну, и ладно. А я многие уже годы думаю вот так.
Олег Лекманов