Юлия Тимур | Записки новичка из петушино-цитрусового рая

– Соседка, выходи! – доносится звонкий голос Сафии с улицы.

Отлипаю от мольберта и вспоминаю, что мы собирались совершить пешеходную прогулку спортивным шагом с целью укрепления здоровья и одновременно нанесения вероломного удара по лишним килограммам, осевшим тяжким грузом за зиму на некоторых из нас. Последнее – не обо мне. Моя мама всегда озабочена вопросом, как заставить чадо (меня т.е) есть больше.

Началась история моего «малоежества», как и положено, в нежном младенческом возрасте, когда ребенок не допивал молока и не набирал, хоть ты тресни, рекомендованных Министерством здравоохранения граммов и килограммов согласно возраста. В детстве история окрепла и приобрела окраску некоторых странных и не полезных пищевых пристрастий. Мама не сдавалась и со строгим лицом продолжала дежурить у моей тарелки со вкусной и здоровой пищей, которая почему-то никак не привлекала маленькую привереду. В юности вопрос перешёл в другую, более серьезную плоскость: как взрастить у субтильной барышни спортивной конструкции побольше женственных форм? Но сама барышня усилий не прилагала, капусту есть отказывалась, молочных продуктов не жаловала. Спортом занялась совсем не способствующим увеличению женственности, одно название чего стоит – фитнес. В результате такого кощунственно- наплевательского к себе отношения выросла спортивная девица- легкоатлетка с плечами теннисистки. На этом сугубо физиологическом уровне сходство с известными спортсменками заканчивается и ни о каких спортивных достижениях речи не идёт. А женские прелести … ну, не колосятся они, и ладно! Не всем дано, в конце концов.

– Соседка, ты где? Выходи быстрее! – нетерпеливо кричит Сафия.

– Уже иду! – выбегаю на балкон в спортивной ветровке и джинсах, – Сейчас надену кроссовки и спущусь к вам!

Во дворе меня ждут соседка и ее подруга Пери. На женщинах всё те же шаровары и платки. Цель их прогулки выдаёт только спортивная обувь.

Прогулка на свежем воздухе в наших замечательно живописных краях способствует свежести восприятия и вдохновению. Может, и решусь наконец выйти на пленэр с мольбертом. А сегодня окрестности получше изучу!

– Соседка, куда так рванула? – кричат мне в спину мои подруги.

– Девочки, если есть желание избавиться от лишних красот, – осматриваю я аппетитную фигуру Пери, ладную и щедро одаренную теми достоинствами, которые отличают мужчину от женщины, – нужно прибавить шаг.

– Ну да, это ты на своих ногах-ходулях мчишься, а мы семеним за тобой на своих коротышках, – весело смеется Пери и в подтверждении своих слов начинает смешно вихлять дородными бедрами, быстро перебирая ножками.

Мы все заразительно хохочем и в хорошем настроении отправляемся дальше, мимо поселковых домов, к подножию Караташа, расположенного в деревне Куздере, туда, где раньше жила Сафия. В деревне улочки петляют меж домов. Сафия через каждые десять метров останавливается, чтобы поздороваться с бывшими соседями и обменяться принятыми любезностями:

– Доброе утро! Как дела?

– Хорошо, а у вас?

– Хорошо, вот спортом занимаемся.

– Удачной прогулки!

Здесь любая деятельность сопровождается определенным набором любезностей-пожеланий. Заболел – пусть все пройдет; если что-то делаешь – пусть будет легко; приготовил еду – спасибо вашим рукам; вошел в дом – добро пожаловать; приехали родственники – пусть глаза светятся от радости; уезжаешь – хорошей дороги; начинаешь что-то новое – пусть дорога будет открытой. Это только некоторые примеры. И эти фразы обязательны, дабы не прослыть не вежливым и грубым. Этикет – в чести.

– Сафия, да ты здесь всех знаешь! – удивляюсь я.

– Вот поэтому отсюда и уехала! – отвечает.

– Ну да, – соглашаюсь я, – вышел утром в магазин за хлебом и вернулся домой вечером.

Она только смеется! Гораздо позже Сафия откроет истинную причину побега из деревни – это ее замужество вопреки родительской воли.

А между тем места, которые мы проходим, достойны описания. Деревенские подворья очень разные: от полуразвалившейся хибарки с недостроенным верхним этажом до внушительных размеров виллы с большим земельным участком и бассейном. У развалюшки может стоять припаркованным мерседес, не последней, конечно, модели, но вполне на ходу и, случайно заглянув в окно такого домика, глаз застынет в удивлении, остановившись на телевизоре-плазма и одновременно отметит наличие во дворе спутниковой антенны. На моих глазах из подобного домика вышла традиционно одетая женщина в сандалиях на босу ногу и села в BMW, который очень даже ничего. Так что дресс-код вполне может подвести, если задумаешь определять финансовое положение человека. Не встречай по одежке!

Практически в каждом дворе мной особо любимые петухи и куры, мурзики разной кондиции, иногда козы, овцы, шарики дворянских кровей бегают прямо в саду, а некоторые имеют отдельную конуру и без особого интереса, а только так, для проформы, поглядывают на прохожих. Их настрой столь миролюбив, что они не опускаются до банального лая: «идешь – и иди себе с миром», – говорят они всем своим видом.

Домики попроще окружены плодовыми деревьями с вкраплениями грядок, герани и кактусы выглядывают из жестяных банок, поставленных прямо на забор или ближе к порогу дома.

Вокруг домов более сложной конструкции – кусты роз и всё те же плодовые деревья.

Всю деревню опоясывает арык, приносящий воду с гор в летнее засушливое время. Некоторые предприимчивые сельчане подключают к арыку насос, чтобы пользоваться водой, когда им удобно.

– Пить хочу, – произносит Сафия и мы смотрим на наши опустошенные в процессе прогулки бутылки с водой , прихваченные из дома.

– Так ведь все магазинчики еще закрыты, – оглядываюсь я по сторонам и ощущаю жажду с еще большей силой от невозможности ее тут же удовлетворить, – а до дома-то еще с полчаса ходьбы.

– Не волнуйся, впереди есть место для питья! – весело сообщает Сафия.

Оказывается, воду арыка в некоторых местах пропускают через специальную колонну (уж не знаю, есть ли там фильтр) и воспользоваться очень просто, повернув кран и подставив под него пустую бутыль или какую-нибудь другую тару посущественнее, чтобы увезти эту воду домой и пить всей семьей. Такие мини-станции бесплатной воды носят имена людей, их построивших.

Заполняем на такой импровизированной станции наши пустые бутылки и мысленно благодарим Ахмета/Мехмета, думавшего и заботившегося о путнике.

В этих местах бытует история-легенда о наследовании участков земли. Семьи здесь, как правило, многодетные, и мальчишки обладают высокими привилегиями в плане наследства: сын – он же приумножатель богатств. Поэтому плодородные участки с апельсиновыми садами по завещаниюпереходили к сыновьям, а места поближе к морю, где выращивание растений представляет тяжелый труд, отписывались дочерям. Шли годы. С началом развития туристической индустрии в местных краях, ситуация изменилась на диаметрально противоположную: в существенной выгоде оказались наследницы земель у моря. Но и тут мужчины выкрутились: они быстро переженились на таких вот богатых наследницах!

Зажиточные крестьяне в поселке строят детские парки и носят они их имена и фамилии: парк Акына Мемеда, парк Хусейна Актача. И бегает в таком парке внук или внучка Хусейна с ватагой других деревенских мальчишек и девчонок, качается на качелях, крутится на каруселях, спускается с горок и гордо говорит:

«Этот парк построил мой дед!»

Дети постарше играют в футбол или в волейбол на стадионах в таких парках, а взрослые односельчане, желая здравия и процветания Хусейну, занимаются на тренажерах, укрепляя свое здоровье.

А мы идем дальше и на выходе из Куздере встречаем толпу таких же, как мы, девушек и женщин, с утра отправившихся на пешеходную прогулку. Улыбаемся друг другу и, пожелав «лёгкой дороги», расходимся в разных направлениях.

– Я, кажется, похудела, – возвещает нам Пери.

– С чего бы это так быстро? – улыбаюсь я.

– Да мы ведь целое утро на ногах. Смотри, с меня штаны уже падают, – Пери оттягивает резинку на шароварах и показывает, что ее нужно подтянуть.

– Пери, резинку ты с утра плохо затянула, – сыплю аргументами.

– Похудела! – настаивает Пери.

– Девочки, а ну-ка зайдем взвесимся, – смеется Сафия, – и проверим!

– Где «взвешиваться» будем? Арбузов в апреле никто не продает с машин, – озадаченно смотрю по сторонам.

Сафия смеется и показывает на здание впереди. Подойдя поближе, читаю название : «Поликлиника «Семейный Доктор», а внизу – табличка «Рукие и Мустафа Демирджи» и две фотографии. Мужская фотография, видимо, взята из старого альбома – мужчина на ней молодой и с залихватскими усами. Женщина на фото пожилая, с очень знакомыми чертами лица.

– Сафия, а кто это? – не удержалась от вопроса.

– Это наши соседи – муж и жена. Мужчина умер десять лет назад, а женщина еще жива. Может, ты ее и встречала.

– Да, лицо знакомое, – задумчиво произношу я и тут же добавляю:

– А табличка-то зачем?

– Так они же дали средства на строительство поликлиники в поселке, – удивляется моему вопросу Сафия.

– А-а-а, какие хорошие люди, – говорю я и мысленно желаю здоровья тете Рукие, мир ее дому.

– Чего задумалась? Взвешиваться пошли! – кричит мне Пери.

Проверив наличный вес, идем дальше. Пери всю дорогу бурчит:

– Не верила мне, а я похудела на целых два кило. Я же чувствую: идти легче и штаны падают!

– А ты дома утром или вечером взвешивалась? – не унимаюсь я.

– А какая разница-то! – возмущается Пери.

А я, завороженная открывшимся видом на прекрасную маковую поляну, уже не слышу её.

Млечный сок маков называют «опиум», что в переводе с греческого означает «маковый сок».

Цветок лаконичен, незатейлив, как правило, красного цвета на длинном цветоносе. Плод-коробочка.

Скупо… Сок недозрелых плодов-коробочек широко используется в медицине для изготовления обезболевающих препаратов: морфин и кодеин.

Вот он какой: обезболивающий!

А цветы анестезируют душу, уставшую и утомленную хлопотами, раненую прикосновением бытия, радуют взор своей кроваво-красной энергетикой, заряжают надолго и вызывают привыкание.

Меня маки околдовывают и притягивают своей простотой и совершенством. А здесь – огромное поле маков, стою, не шевелясь.

Из внезапно приключившегося со мной оцепенения выводит голос Сафии:

– Эй, художница, пошли быстрей, а то завтрак не успеем приготовить.

– Иду, уже иду, – пячусь задом и не могу отровать глаз от этой красоты: вот куда я приду одна с мольбертом!

***

Весна в Турции – мое любимое время года: погода комфортная, природа – в красочном пробуждении с цветочными фейерверками и щедрой палитрой красок импрессиониста. По-особому звучат голоса птиц в утренние часы, яркие переливчатые, именно ранним утром, пока машины и звуки цивилизации сведены до минимума – рулады настоящих пернатых талантов, прославляющих не свое имя, а мастерски выводящих предназначенную для покорения сердца любимой трель , услаждают попутно и наш, человеческий слух. Только в утренние часы остры ароматы цветов: воздух чист и прозрачен и флёр д’оранж, опьянив, заставляет раствориться в блаженной неге кристального утра. Над цветами порхают бабочки, спеша прожить свою короткую жизнь, даря нам на прощанье красоту мига. Деловые пчелы суетятся возле цветов, собирая их ароматный нектар и, с помощью данного только им волшебного таланта превращают его в чудесный мед. Утро. Начало. Впереди еще длинный солнечный день, в котором так много всего нового и интересного!

Юлия Тимур

Иллюстрация автора