Владислав Кураш | Коррида

Об авторе

Кураш Владислав Игоревич (9 июля 1974, Украина) – современный украинский писатель. Потомок древнего литовского княжеского рода Кураш, берущего свои корни из династии Ягеллонов, родоначальником которой был Великий Князь Литовский и Король Польский Владислав II Ягайло. Первый украинский русскоязычный писатель минималист.
После окончания школы работал продавцом в супермаркете, почтальоном, уборщиком в пивном баре, грузчиком на кондитерской фабрике, матросом на рыболовецком судне. Плавал к берегам Африки, Латинской Америки, берегам Японии и в северные моря. Учился. Получил три высших образования. После этого ездил в Германию, Францию, Испанию. Долгое время жил в Португалии. Работал на виноградниках, на апельсиновых плантациях, в каменоломнях, дрался на ринге за деньги. Потом уехал в Польшу. Принимал участие в археологических экспедициях, проводивших раскопки древних поселений ляхов и полян, поиск массовых захоронений жертв нацизма. Работал забойщиком в угольной шахте, докером в порту. Жил в горах. Занимался промысловой охотой.
В своих произведениях использовал богатый жизненный опыт и впечатления. Регулярно публикуется с 2007 года — во множестве журналов, газет и альманахов России, США, Израиля, Германии, Чехии. Участник и победитель десятков международных литературных конкурсов. О нём писали в газетах и журналах Украины, Белоруссии и Израиля. В 2013 году вышел сборник рассказов «Дети судьбы».

Коррида

Никто никогда не живёт полной жизнью, кроме матадоров.
Эрнест Хемингуэй

Меня разбудил Педру. Он позвонил в начале шестого и сказал, чтобы мы собирались. Я умылся, почистил зубы, разбудил остальных и пошёл на кухню готовить завтрак. Квартира ожила. В ванную и в туалет выстроилась очередь. В коридоре и на кухне началось движение.

В шесть приехала Жаклин, жена Педру, на своём «ситроене». Она отдала мне ключи от машины и попросила отвезти её домой, в Пиньал Верды. Когда мы выезжали из Пиньал ды Фрадыша, позвонил Лусю и сказал, чтобы я после того, как отвезу Жаклин, заехал за ним.

Из Пиньал Верды я отправился в Круж ды Пао за Лусю, а оттуда в Пиньал ды Фрадыш за остальными. По дороге из Круж ды Пао Лусю рассказал, что сегодня мы будем помогать рабочим Карлуша Дуарте устанавливать арену для боя быков в Курроюше.

Саня, Николай и Гриша ждали нас внизу у подъезда. Они сели в автомобиль, и мы поехали в Курроюш. Всю дорогу Лусю рассказывал анекдоты, не переставая, шутил и безудержно хохотал.

На въезде в Курроюш, возле Макдональдса, мы свернули на Руа Игрежа, потом на Руа Флорыш, по которой ехали ещё минут десять, пока не упёрлись в городской пустырь. За пустырём не было уже ничего, ни домов, ни улиц, лишь оливковая роща.

Я припарковался у обочины дороги, огибавшей пустырь, и мы вышли из машины. На пустыре работа кипела уже вовсю. Рабочие Карлуша Дуарте, владельца арены, снимали с грузовых автомобилей вертикальные фермы, секции трибун, скамейки, лестничные марши, опорные рамы, щиты, блоки, ограждения, настилы, стойки, поперечные траверсы и тут же соединяли их и монтировали в единую конструкцию. Арена росла на глазах.

Работа была несложной и по-своему интересной. Я представлял себе, будто мы собираем огромный взрослый конструктор. Разгрузкой и сборкой руководил Аугушту. Он рассказывал и объяснял, что куда нести и каким образом крепить.

Спустя час Лусю на мобильный позвонил Педру. Не знаю, о чём они говорили, но после разговора Лусю сильно занервничал и подошёл ко мне.

— Педру сказал, чтобы я забрал у тебя ключи от машины,- скороговоркой протараторил он.

Я достал из кармана ключи и отдал их Лусю. Тот с ключами побежал к машине. И через несколько минут вернулся назад.

— Ключи пока останутся у меня,- снова затараторил Лусю.- Представляешь, Педру вчера в машине забыл шестьсот тысяч ишкуду. Переживает, чтобы никуда не пропали. Вечером, после работы, деньги нужно будет завезти к нему домой.

Я машинально, совершенно бездумно прокалькулировал в голове сумму и меня в тот же миг, точно молнией, шарахнуло. Шестьсот тысяч ишкуду в долларовом эквиваленте три тысячи долларов. Даже при самом лучшем стечении обстоятельств, учитывая, что я буду откладывать по триста долларов каждый месяц, для того, чтобы заработать три тысячи, мне понадобится не менее десяти месяцев, а то и целый год.

Эта мысль штопором ввинтилась мне в голову. Я ни о чём больше не мог думать. Я думал лишь о деньгах, которые лежали в машине.

А что если грабануть Педру и с этими деньгами свалить на Украину, посетила меня вдруг следующая мысль. Он на нас зарабатывает такие деньжищи, а нам платит копейки. Справедливо было бы грабануть этого жмота. Нет, ничего не выйдет, поразмыслив, подумал я. Деньги в машине. Ключи от машины у Лусю. Вокруг много народа. Ладно, допустим, я завладею ключами. А что потом? А потом домой за паспортом и в аэропорт. Самолёты на Киев летают, вроде бы, каждый день. И вылет, насколько я помню, часа в два, в три.

Я посмотрел на часы. Было уже начало девятого.

Если поторопиться, можно ещё успеть на сегодняшний рейс. А что делать с Лусю? А если Педру заявит в полицию и меня схватят? Тюрьмы только не хватало. Да уж, задачка.

Недолго думая, я решил действовать. Лусю ещё не успел далеко отойти. Он направлялся к грузовикам. Я позвал его.

— Лусю, подожди,- крикнул я ему вслед.

Тот обернулся. Схватившись за живот, я изобразил мучительный приступ.

— Прихватило, мне по большому надо,- кривляясь, сказал я.

Лусю понимающе улыбнулся.

— Беги в рощу.

— У меня в машине салфетки.

Вначале Лусю хотел дать мне ключи, но потом передумал и сказал:

— Пойдём.

— Только быстрее, а то сейчас в штаны наделаю.

Пока мы шли к машине, я напряжённо и лихорадочно думал о том, как завладеть ключами, но ничего толкового на ум не приходило.

Лусю открыл машину, я взял свою сумку и стал в ней рыться, нарочно затягивая время, судорожно думая о том, что же делать дальше.

И тут мне на глаза попался большой кухонный нож, который я всегда брал с собой на работу, чтобы резать колбасу и хлеб во время обеда. Я схватил нож и угрожающе направил его на Лусю.

— Я не хочу тебя убивать,- понизив голос, сказал я ему.- Но если дёрнешься или закричишь, зарежу. Понял?

От испуга и неожиданности Лусю обомлел и лишился речи. Не в силах выдавить из себя ни слова, он судорожно замотал головой.

— Ключи сюда давай и мобильный,- легонько ткнув ножом его в живот, сказал я.

Лусю безропотно отдал мне ключи и мобильный, который я сразу же отключил.

— Садись в машину,- чуть сильнее ткнул я ножом Лусю.- И без фокусов.

Лусю сел на переднее сидение рядом с водительским. Я сел за руль.

— Где деньги?

Лусю достал из бардачка пакет с деньгами. Я пересчитал деньги, после чего сунул их себе за пазуху. Взглянув на пустырь, и не заметив ничего подозрительного, я завёл машину, и мы поехали.

Всю дорогу до Пиньал ды Фрадыша Лусю молчал. Я боялся погони, поэтому торопился и гнал. На въезде в Пиньал ды Фрадыш Лусю спросил:

— Что собираешься делать?

— Не переживай, если будешь слушать меня, тебе я ничего не сделаю,- ответил я.

Через несколько минут я остановил машину у своего подъезда. Мы поднялись ко мне на этаж и вошли в квартиру. В квартире никого не было. Я связал Лусю руки и ноги, крепко привязал его к кровати и заткнул ему рот тряпкой.

Лусю нужно отдать должное. Он держался молодцом и ни разу не попытался сопротивляться или провоцировать меня. Этого я боялся больше всего, потому что сам был сильно испуган и потому что не смог бы убить человека из-за денег.

Надо было поторапливаться. Я быстро собрал рюкзак, положил туда деньги и паспорт, переоделся в чистую одежду, отключил свой мобильный и тоже положил его в рюкзак. Лусю лежал привязанный на кровати с заткнутым ртом и наблюдал за мной.

— Полежи немного тут, отдохни, скоро вернутся с работы и развяжут тебя,- сказал я ему на прощание.

На вокзал в Фугитейру я решил идти пешком. «Ситроен» Жаклин остался стоять у подъезда. Ключи от «ситроена» я забрал и вместе с мобильником Лусю выбросил на соседней улице в мусорный контейнер. Чтобы не попасться на глаза знакомым, я пошёл окольными путями, избегая центральных улиц и людных мест.

По дороге на вокзал я зашёл в «Континент». Там было отделение банка «Western Union». Все деньги я отправил жене на Украину. Себе оставил лишь деньги на билеты и на расходы.

Из Фугитейру я поездом доехал до Энтры Кампуш и там пересел на автобус, который шёл в аэропорт. В аэропорту было много полиции и вооружённой охраны. Стараясь не привлекать внимания, я отыскал кассы и купил билет до Киева на сегодняшний рейс.

До вылета оставалось два часа. Рюкзак я не стал сдавать в багаж и поторопился к пункту паспортного контроля. Оказавшись в зоне ожидания, я первым делом поменял все оставшиеся деньги на доллары, а потом зашёл в бар и заказал кубинский ром и кофе.

От нервного перенапряжения меня всего трясло, и сердце выскакивало из груди. Ром и чашка кофе немного успокоили. Но не совсем. Я по-прежнему нервничал и переживал и с нетерпением, то и дело, поглядывал на часы. А время, как назло, тянулось медленно, превращая каждую минуту в вечность.

Наконец, объявили посадку на самолёт, и в зоне регистрации и предполётного досмотра образовалась длинная очередь. Когда со всеми формальностями было покончено, открыли зону выхода на посадку. Проследовав по длинному узкому тоннелю, я попал в самолёт и занял своё место в салоне.

Последние предполётные минуты были самыми тяжёлыми и напряжёнными. И лишь только, когда самолёт оторвался от взлётной полосы и завис над землёй, зарываясь в белые, как вата облака, я окончательно успокоился и на какое-то время уснул.

Прямых авиарейсов от Лиссабона до Киева не было. В аэропорту Цюриха мне нужно было сделать пересадку на другой самолёт. Пришлось проторчать там целую ночь в ожидании своего рейса. И лишь только к вечеру следующего дня я прилетел в Борисполь. В аэропорту меня никто не встречал. Я поменял в обменнике доллары и сел на киевский автобус, который довёз меня до железнодорожного вокзала, где я пересел в метро.

Домой я приехал поздно. Жена уже спала. Я разбудил её и сразу же с порога потянул в постель. Мы не виделись больше трёх лет. Я сильно соскучился за ней и за её телом.

Удовлетворённые и счастливые, не выпуская друг друга из объятий, мы уснули глубоко за полночь и проспали почти до самого обеда. А когда проснулись, я рассказал ей за чашкой утреннего кофе всю свою историю. А потом мы пошли в банк за деньгами.

По дороге в банк мы встретили её брата, Лёху. Он обрадовался моему приезду и напросился вечером в гости обмыть это событие. Деньги жена спрятала в комоде среди белья.

Вечером в гости пришёл Лёха. Мы накрыли стол и закатили весёлую пирушку. А на следующий день, когда я решил проверить деньги, в комоде их не нашёл. Я перевернул всю квартиру, но денег нигде не было. Жена призналась мне, что вчера вечером за столом рассказала всё брату. Недолго думая, я собрался и пошёл к нему. Он сразу сознался, но денег мне не отдал.

— Нет у меня твоих денег, говорю тебе нет.

— Где же тогда деньги?

— Лось у меня забрал твои деньги.

— Как забрал?

— Приставил пистолет к пузу и забрал.

— А откуда он узнал о деньгах?

— Ему Кривой рассказал.

— А Кривой откуда о деньгах узнал?

— Я ему за бутылкой пивка похвастался.

— Где найти Лося?

— Не советую. Не связывайся с этим придурком. Не убьёт, так покалечит. Он никого не боится. У него батя прокурор. Отмажет. Не раз уже отмазывал. А тебе всю жизнь попортит, если к его сынку, хоть пальцем прикоснёшься. И разбираться не станет.

От досады и бессилия мне хотелось рвать волосы на голове и рыдать. Я был в исступлении и не знал, что делать. Лёха, как загнанный зверь, испуганно наблюдал за мной.

— И что же теперь?- взвыл я в отчаянии.

Лёха молчал и виновато улыбался. Это взбесило меня не на шутку. Не в силах сдержать себя, я засадил ему от души кулаком в глаз и пошёл домой.

Дома я круто разругался с женой и довёл её до слёз и истерики. Обида душила меня и жгла изнутри. Я был на грани нервного срыва. Ужасно хотелось напиться.

После ссоры жена собралась и ушла ночевать к родителям. Я остался один. И весь вечер просидел у телевизора. А потом лёг спать с надеждой, что новый день принесёт что-то новое.

*коррида (порт. corrida) – быстрый бег.

Владислав Кураш