Владимир ШАК | Запорожье и запорожцы на картинах Исаака Бродского – любимого ученика Ильи Репина

Запорожье и запорожцы на картинах Исаака Бродского – любимого ученика Ильи Репина

Собственно, при жизни уроженца села Софиевка Бердянского уезда художника Исаака Бродского, а речь пойдет именно о нем, – о самом талантливом ученике автора легендарной картины «Запорожцы пишут письмо турецкому султану», – Запорожская область, как административно-территориальная единица, существовала всего ничего: 10 января 1939 года она была создана – с включением в ее состав Бердянского района, а 14 августа Бродский умер. Поэтому используемое мной название «Запорожье» относится не к городу за порогами Днепра: это географическая характеристика славного края за днепровскими порогами, включая и Бердянский район [бывший уезд], естественно.

Вот, кстати, что рассказывал о себе и своей малой родине сам Бродский, который с середины тридцатых годов минувшего столетия был главным официальным художником СССР [и директором Академии художеств]:

«Я родился в 1884 году в небольшом болгарском селе Софиевке, недалеко от Бердянска. Никаких особенных впечатлений, в детстве толкавших меня к изобразительному творчеству, в глухой деревеньке и во всем маленьком мирке, меня окружавшем, пожалуй, не было. Из произведений искусства в те годы я знал только «Лес» Шишкина и «Закат» Клевера, – по бесплатных приложениям к «Ниве», висевшим у нас в доме. И все же с очень раннего возраста я пристрастился к рисованию, вернее, к перерисовыванию и обрисовыванию всяческих узоров, эмблем, виньеток на тетрадках и книжках, попадавших в мои детские руки. Хорошо помню себя с пяти лет, когда я очень любил рисовать ветряные мельницы, лошадки и избушки, я хорошо помню даже, как я их рисовал,  настолько, что и сейчас смог бы нарисовать так же. Я так увлекался рисованием, что на сладости обменивал у деревенских школьников их тетрадки с рисунками: нарисованные карандашом всевозможные геометрические фигуры, орнаменты и т. д. Рисунки я обводил чернилами и над этим занятием, бывало, просаживал целые дни. Помню, у меня таких тетрадей накопилось довольно большое количество. Постепенно я перешел к более сложным вещам и начал рисовать самостоятельно те мельницы, лошадки и избушки, о которых уже упомянул. Хорошо помню также свои рисунки, сделанные с образцов. Я копировал их с эстампов, преимущественно увлекаясь головками, которые мне особенно удавалась. Копии получались настолько близкими к оригиналам, что даже взрослые не отличали их от оригиналов. Этим делом я занимался лет до восьми, когда родители направили меня в Бердянск учиться. Я поступил в четырехклассную городскую школу…»

А вот короткое воспоминание об учебе в Бердянске: «В школе, в моем классе, был еще один Бродский, мой однофамилец. Однажды на торжественном заседании, когда выдавалась премия, директор школы назвал фамилию «Бродский». Мой однофамилец, который был развязнее меня, бросился к столу получать награду, но учитель рисования его остановил: «Не торопитесь, эта награда не вам, а Исааку Бродскому».

После Бердянска были Одесское художественное училище и Санкт-Петербургское Высшее художественное училище живописи, скульптуры и архитектуры при императорской Академии художеств. В столице Исаак Бродский течение пяти лет учился у Ильи Репина, став его любимым учеником, чего, кстати, не скрывал сам Илья Ефимович. «Он поет чисто, звонко, – говорил Репин о талантливом художнике из скромной еврейской семьи с берега теплого Азовского моря, – мелодии красок бесконечны по своим сочетаниям, по своей особой гармонизации».

Дорогого стоит такая оценка великого Репина, написавшего, кстати, два портрета своего ученика: «Мелодии красок бесконечны…»

Когда же Бродский создал грандиозное по количеству персонажей полотно, которое называется весьма официально и весьма нудно: «Торжественное открытие второго конгресса Коминтерна в Ленинграде», Репин, придя от него в восторг, назвал своего ученика… «Рафаэлем нашего времени». Закончена была картина в 1924 году и, в связи с тем, что на ней изображены конкретные люди, и их… около шестисот, причем подавляющее большинство повернуты лицами к зрителю, по картине выпустили специальный каталог-путеводитель с указанием фамилий 226 угодивших на полотно деятелей той поры. Половина из них во второй половине тридцатых годов была расстреляна и картина попала под запрет [враги же народа изображены!] и долгое время пребывала в запасниках Исторического музея.

О том, что художник из Бердянска был автором картины «Ленин в Смольном»  я, пожалуй, особо распространяться не буду: в СССР эту картину знали все. Даже те, кто о Бродском не слышал. А вообще в многочисленных живописных портретах Бродский запечатлел столько партийно-коммунистических боссов, что репродукциями этих портретов, выпускавшихся пребольшими тиражами, запросто можно было бы заляпать московскую кремлевскую стену, например. От земли до зубцов. И при этом, как я полагаю, ни один портрет не повторился бы. Пожалуй, на стене не осталось бы места даже для портрета сегодняшнего хозяина кремля. Даже самого махонького – с салфетку размером, которой сопливой детворе мамаши носы подтирают. За эти портреты Бродского нередко – и вполне заслуженно, называют певцом кровавой власти.

Но известен и другой Бродский – тонкий лирик, оставивший многочисленные пейзажи, насыщенные, как точно подметил Репин, мелодиями красок, бесконечных по своим сочетаниям, и яркий график. А бердянцы благодарны своему земляку за то, что в 1930 году он подарил городу 230 картин лучших мастеров конца девятнадцатого – начала двадцатого столетий. Эта подарочная коллекция и стала основой художественного музея им. Бродского, являющегося сегодня жемчужиной курортного города. В Бердянске, к слову, находятся 24 работы Исаака Бродского – восемь живописных и 16 графических.

«Ну, а край свой запорожский запечатлел он?» – задумался я однажды и, чтобы ответить на этот вопрос, занялся поисками. Докладываю, что отыскал.

«Днепрострой» [картина находится в Челябинском государственном музее изобразительных искусств].

И. Бродский «Днепрострой. Общий вид» [находится в Днепропетровском художественном музее].

И.Бродский «Днепрострой. Средний котлован» [находится в Днепропетровском художественном музее].

«Ударник Днепростроя» [находится в санкт-петербургском музее-квартире Исаака Бродского].

При этом, если днепростроевский ударник – это, по сути, плакат, то картину «Днепрострой» можно принять… за снимок, сделанный с квадрокоптера. Ритм гигантской стройки художник этими четырьмя картинами передал мастерски.

«Берег моря». Кто хоть однажды жарким летом бывал на Азовском – родном Бродскому, море, узнает его сразу – с полу-взгляда.

Это оно и есть, Азовское море, увиденное Бродским с высокого берега. Нет, не с высокого берега: так его душа помнила родину. Хранила ее образ. Очень, кстати, похоже на современную съемку с квадрокоптера, о чем я уже говорил выше. С одним «но»: квадрокоптер выдает мертвую картинку, а перед нами – рассказ художника, его исповедь о запорожском крае.

Его признание в любви родному краю – «Аллея парка». Как подсказали мне бердянцы, на этой картине изображена аллея бердянского парка Шмидта, и я согласился: пожалуй, это так. Хотя именно об этой картине мне была известна следующая история: «Один из исследователей творчества Бродского обратил внимание, что композиция картины напоминала другую работу художника — «Аллею парка в Риме». Это полотно долгое время считалось утерянным, а его репродукция была опубликована лишь в издании 1929 года. С помощью рентгенограммы исчезнувшая римская аллея была найдена – прямо под советской. Художник не стал счищать уже готовое изображение и просто внес в него ряд нехитрых изменений: переодел прохожих по моде 30-х годов двадцатого века, убрал мраморные статуи и немного видоизменил деревья. И солнечный итальянский парк парой легких движений руки превратился в образцовый советский. На вопрос, почему Бродский решил спрятать римскую аллею, исследователи ответа не нашли». Будем считать, что бердянцы нашли ответ: художник в старой картине решил выразить свою любовь к родному городу на берегу ласкового моря.

Самую же интересную работу из запорожской серии Исаака Бродского я отыскал в Белгородской области [я туда не выезжал, поиски вел в Интернете]: в историко-художественном музее города Шебекино, находящемся на границе России с Украиной, имеется картина, на которой изображено… родное село художника. Картина так и называется: «Деревня Софиевка» [была передана в дар Шебекинскому музею Российским фондом культуры и экспонируется в постоянной экспозиции].

Ранняя осень, сине-белые, несколько угрюмые, облака, над горизонтом – клин журавлей, а почти в самом центре картины – сельский храм.

«Мелодии красок у него, – вновь вспомнил я слова Репина о своем ученике, – бесконечны по своим сочетаниям».

А вот что я поведала мне о малой родине художника Википедия: «Первые дома были расположены у реки, в нижней части села. В центре села имелся дом Исаака Бродского. После его переезда из Софиевки дом стали использовать как музей, а в 2000-х разворовали и закрыли».

Очень жаль, что так произошло.

Владимир Шак

Фото из открытых интернет-источников