Лариса Бухвалова: «В каком столетье, на каком году мне сделаться смирней и осторожней?..»

Об авторе

Член Союза писателей России с 2013 года. Живёт в городе Павлово, Нижегородской области. Редактор литературной рубрики в журнале «PAVlove.ru» (г. Павлово).

Автор пяти книг стихов «Звучание сердца» 1993 г.; «Голубь из жёлтой глины» 2003 г.; «Вид из окна» 2011г.; «В теРнистых аллеях» 2014 г.; «Мы из разных миров» 2017г.

Публиковалась в журналах «Зарубежные задворки» (Германия), «Литературный меридиан» (Дальний Восток), «Нижний Новгород», «PavLove.ru» (г. Павлово). В альманахах «Земляки», «Третья столица», «Арина», «Светлояр русской словесности», «Российский литератор», в коллективных сборниках и других периодических изданиях.

Финалист литературного конкурса «Наследие» 2017 г. при сайте «Стихи.ру» учреждённой императорским домом Романовых.

Дважды финалист и дипломант международного фестиваля «Мгинские мосты» 2016, 2017г. (Ленинградская область); Лауреат Всероссийского фестиваля «Чистое детство», дипломант двух Всероссийских фестивалей «Русский смех» и пяти региональных фестивалей «Ока литературная», участник и дипломант областных литературных экспедиций «Живи, родник!».

***

Кто жизнь надломит легко и тонко,
кто вечно кается в маяте.
А я украла себе ребёнка.
взяла и спрятала в животе.

Кому – улыбка, кому – ошибка.
Мир как взбесился, поднялся шум.
Я золотую поймала рыбку,
никем не званную, и несу.

«Как неприлично! Так не типично!»
А я всё выдумала сама.
Во мне гнездиться семейство птичье
и просит хлебушка и зерна.

Вот и скачу я на ножках тонких,
на шпильках, в пёрышках, с хохолком.
А мир кривится, а мир хохочет:
«Не Богородица!.. С ветерком!»

«А как всё будет?.. А что ей светит?..»
«В хлеву рожать ей!.. Закрыть роддом!..»
А я же птица – сижу на ветке,
не предъявляю святой диплом.

«А где Иосиф?.. А был Архангел?..»
«А замуж выйти ей не с руки?..»
Сопит в две дырочки милый ангел.
Какие всё же вы дураки.

Моя проблема, а всем дилемма.
Содом, Гоморра, Армагеддон…
А в Вифлееме, в душистом сене,
коровой пахнет и молоком.
12.10.17

***

Мой мир – медяк, пятак дешёвый.
Вот я стою у «Пирожковой»,
у красно-каменной стены,
во глубине, во тьме страны,
сама в потрёпанных обносках,
во всей красе от жизни взрослой.
А мне и весело, и плоско,
и наслаждаюсь от волны.
Как нас качнуло бестолково
и спохватились: мы – не мы?
Где пролетели, что отдали?
Кому?.. За что?.. Куда мы канем?
А сердце ноет от тоски –
да все пойдём на пирожки.
От божьей бабочки, зерна.
Душа, гляди – из чугуна.
Убей родимую киркою
у «Пирожковой» бестолковой,
где и сейчас ещё стою,
как у Вселенной на краю.
И пролетит не высоко
вся юность – кровь да молоко.
18.01.18–16.06.18

***

Села, да и устала –
Свет на себе несла.
Веточки краснотала
С искорками тепла.
Холмы, долы да реки,
Чёрных дорог брикет…
Руки легли, как плети –
Тяжек ты, белый свет.
Ровно чего мне мало?
Птицам в небе легко.
Что ж ты несла, да встала?
До смерти-то далеко.
27.04.18

***

Что Карлсон на крыше не живёт,
а дождь идёт и листья прилипают,
то видит пролетающая стая,
и птичьи знаки с неба людям шлёт.

А крыша та уехала в миры
в себе самой и где-то там витая,
по свету сердце бедное мотает,
давая пищу этим для молвы…

Стоят волхвы, принесшие дары.
Всё бесполезно. Некуда им деться.
Мария дома. Только нет младенца.
Лишь скатертью покрытые столы.
2015 г.

Расселённое общежитие

Осиротевший, бывший семейный тыл.
Вдоль коридора провисшие провода.
Шмотки рассыпал, пасмурен, разнокрыл
шкаф, растопыривший всю пустоту стыда.

Верных скелетов голые миражи,
как часовые, не бросившие посты.
Сон отторженья. По мертвецки свежи
остекленевшие на кровати часы.

Мир остановлен в капсулах пыльных сот.
Тихо и жутко. Бесчеловечно распят
древний диван. Халат и плюшевый слон
всё ещё верят – хозяева их простят.

Люди отбыли, вытолкнувши взашей
старых комодов распахнутые гробы.
Я же, случайно попавшая в сон вещей,
вижу трагедию дома и крах судьбы.

Люди умчались в новое Рождество.
В светлых квартирах сейчас пекут пироги.
Здесь же клубится прошлого глупый сор
драных обоев, посуды, пустот нагих…

Стужа. Разбитые стёкла и снега мел.
Пыльных чувяк замерший шаг, как в кино.
Взгляд табуретки в кресле окостенел –
это старуха слепая смотрит в окно.
2018

***

И в июле бывает снег.
Он глядит к нам с неба в окошко.
Дочь сказала: «Мам, Бога нет».
Умерла любимая кошка.

Тварь невинная умерла.
Что умней и добрей человека.
Было столько в кошке тепла
И смиренья в глазах, и света.

Ей хватило горстки – трёх лет,
Без божественных Будды и Шивы,
Чтоб сказать, как неправ наш свет,
мол, у кошки есть девять жизней.

Бог, конечно, воскрес, уйдя
в огородную тень малины.
Я искала его, хотя,
поняла – по-кошачьи сгинул.

Дочка плакала, впала в грусть,
взяв иконку, где Боже вечный.
«Мама, можно я помолюсь?»
Я ответила: «Да. Конечно».
2017

***

Среди суматохи и взрослых потерь
пиратский кораблик пускаю в апрель:
… в пальтишке клетчатом, коленки в грязи,
овражная глина, спаси, помоги.
С небесного края бабуля следит.
Мы – злые корсары – команда и Флинт.
Я в снег провалилась, ползти не могу.
Где пара извилин в дырявом мозгу?
Бурлива стремнина, а склон – Эверест.
И, кажется, амба, погибнем мы здесь.
С небес обещают нам порки, ремня!
Но смотрят команда и Флинт на меня.
Пиратские флаги все встали во фронт.
Соседская шхуна ладонь подаёт.
Мы лезем на гору. Гора как треска –
скользят по спине, по тресковой, войска.
У стражей порядка намётанный глаз –
мушкеты разряжены в гибнущих нас.
Пиратский кораблик летит под откос…
Не надо, мой Флинт, пораженческих слёз.
Никто не спасёт от родителей нас,
но цепко впились мы в подтаявший наст.
В гремящем потоке и с пулей в виске
мы выживем, вырвемся к главной реке.
И плюнем на пулю, взбираясь на борт.
А рана до свадьбы ещё заживёт.
Да мало ли в жизни случится потерь.
По палубе снова гуляет апрель.
И, если удача послала нас в даль,
тогда остаётся – пиратский корабль!
Мой Флинт, я в команде! Поднять паруса!
Вон чайка, над мачтой, парит в небесах.
2018

***

В толчее, на вокзале, у двери
Попрощаться, по-русски, светло…
Мы обняться с тобой не посмели,
и ладонями плавим стекло.

В стороне твои спутники – двое,
с пониманьем глядят, чудаки.
Мы – чужого романа герои.
Но, сейчас им настолько близки…

Пассажиры отбытию рады.
Наше чувство сквозь них пролегло.
Нам бы взять уменьшить преграду.
Нам бы просто – расплавить стекло.

Уезжаю… И чувство такое –
я беспомощна. И – навсегда
это место, что рядом – пустое.
А в окне, над домами – Звезда.

Только что ей – мы люди, не боги.
Без Звезды над судьбой проживём…
А она – всё летит вдоль дороги,
не желающим взмыть журавлём.

А она всё горит, и, так броско,
что кидается это в глаза…
Опьянённый стоишь у киоска…
А на небе-то – наша Звезда.
2011

***

Не потому что не судьбой,
сугробами, да не путём…
Всё снег да снег над головой.
Зима, пойдём со мной, пойдём –

ты будешь крышей и стеной,
и тишиной, как я – одна,
и вьюгой колкой, голубой
у заметённого окна.

Мы просто будем – я и ты
у Пустоты, у самых ног
моей немыслимой Мечты,
куда дойти никто не смог.

***

Был ураган. И бабушка летела,
как бабочка летит через поля.
Её крутило в небе и вертело.
«Ой, батюшки, неужто это я?»

Платок цветастый ситцевый трепало
и космы облаков над головой.
«Не потерять бы новые чувяки,
рублёвые, с опушкой меховой».

Зачем она, во сне ль моём возникла,
Явилась в неустроенность, бардак?..
И к облаку привязанная нитка
не сдерживала воздуха атак.

Внизу, как щепки, плыли сухогрузы
в стремнине, отливавшей синевой.
И видно было белые рейтузы.
«Ах, боже мой, сыночки, боже мой.»

Сама себя порочила – разиня!..
Народ её историю трепал,
что разные широкие резинки
сверкнули на коричневых чулках.

Да если б титул ангельский, вселенский,
да крылья, как у птицы, за спиной.
Она ж летела так по-деревенски,
нелепо, над Семёновой горой.

С округлою хозяйственною сумкой,
где пачка чая, сахар да батон.
А сколько было хохота и шума,
и злыдней, и зевак со всех сторон…

«Наверно это бабушка к погоде!
К дождю и снегу! К повышенью цен!»
Приметы есть, что мор пойдёт в народе,
хотя не сообщал Гидрометцентр!..»

Я бабушке протягиваю руку
в небесный безоглядный окоём.
Ты, бабушка, держись за жизнь, за сумку.
Авось всё сон, авось не пропадём.
Июнь 2018 г.

Голубая нитка на бобине*

Помню с детства – мамина любимая,
крепкая, в коробочке хранимая,
нитка на бобине, очень прочная.
Мама умерла, а нить не кончена.
Ушивали многое и разное
этой нитью выгоревшей, ситцевой:
Бабушка с иголкой умудряется,
мамино лицо, моё – традиция.
Ниточка посконная, небесная
не порвётся, потому что честная.
Ариадны нить во тьме космической.
Третье поколенье – не истрачена.
Сколько ей и платьев перетачано*,
сколько ей носков, трусов заштопано.
Нитка жизни. Ниточка семейная
из бобины, переданной Макошью*.
От иконы Троицы, от вервия*,
тянется она, как будто вечная.
Дочке подаю – вот нитка крепкая,
голубая, бесконечно прочная.
Связанная тайной связью с предками.
Через сто галактик не закончится.
13.06.18.

Бобина* – (франц.) большая катушка для прядильных машин.
Тачать* – шить сквозной ниткой.
Макошь* – покровительница женщин и женских ремесел.
Вервие* – верёвка, шнур (устаревшее). В православии это длинная верёвка (около 40 метров), опоясывающая престол поверх катасарки. Вервие символизирует собой путы, которыми был связан Христос, ведомый на суд, и Божественную силу, которая держит собою всю Вселенную.

***

Кошка – это сфинкс садовый.
Занята спонтанным делом –
спит, привязанная к дому
шерстяным кошачьим телом.

Или смотрит, не мигая,
как плывёт по небу рыба –
язь архангелом хранимый,
скумбрии святая стая.

Видит всплески волновые
и себя над белой чайкой.
И медуз в сети печальной,
на пути к печам Аида.

А потом идёт к коленкам,
чтобы притчу промурлыкать,
как же сладко в мире пенном,
где есть чайка – ангел рыбок.
июнь 2018 г.

***

Памяти одного человека

Жизнь истончилась до толики.
Полон грехов орех.
Я ж подаю алкоголикам.
Вижу – им хуже всех.

Не без амвона со свечками,
злата на куполах –
без тепла человечьего
бытность вся порвалась.

Вижу – с тщедушной милости
счастливы – ё моё!
Может в горе и в радости
за здоровье моё

выпьют из рюмки отколотой
в мировую грозу.
Может, глядючи с облака,
Боже, смахнёшь слезу:

«Архимандриттовы стольники!..»
Жизни увечный край…
Боже, подай алкоголикам,
слабых не обделяй.
24.04.18.

***

В каком столетье, на каком году
мне сделаться смирней и осторожней?..
Однажды я нечаянно уйду,
как в магазин за хлебом,
в Царство Божье.

Так завершится волокита дней…
Но – не спешите – не уйти от чуда –
я улыбнусь вам молча «ниоткуда»
таинственней Джоконды и мудрей.

***

Архангел в отпуске и крылья отстегнул,
и с облачка отчаянно шагнул,
скорбя узреть деяния народа…
А на Земле, в непреходящей мгле,
все преклонялись граблям и метле,
и, как бы, ждали Нечто с небосвода.
И предвкушали праведники рай,
а грешники предчувствовали край.
Иные же не ведали позора,
о том, что вдруг придётся отвечать…
Срезали ветки, драили печать
и ожидали злого ревизора.
2012

***

За плечи брошу суму.
Прости, мол, прощай, мой домик!..
Шапку в сенях сниму –
Не забывайте помнить…

Мол, не таила зла.
Любила… собак да кошек.
Вот она, жизнь, и прошла
Мимо моих окошек.

В небо с сумой взойду –
Сколько там будет света.
Отдайте ж мою звезду
На память бомжам и поэтам.
2001