Элинор Пэйт | Украшение леса

Ранним октябрьским утром я шла по лесу в сторону озера. В прозрачной студеной тишине, настоянной на крепком ночном морозце, в воздухе шелестели крупные ажурные снежинки. Они падали редко и ложились одна к одной, оседая на зеленых сосновых лапах, рыжей хвое и бедной грушанке, которая, приняв осень за весну, повторно зацвела вокруг водоемов. Это был первый снег, и почему-то я радовалась ему, устав от вечной грязи и хлюпанья под ногами. Лес как будто радовался вместе со мной. Тихо и торжественно было вокруг. Над зубчатой темной кромкой деревьев на горизонте еще сияла сквозь облака золотистая полоска зари, а глухой и печальный в последние дни бор преображался на глазах, становясь наряднее и светлее. Ничто не красит сосны так, как белые снеговые одежды. Задумчивые и величественные, стояли они вдоль тропинки, и в их облике появилось что-то загадочное. Ожидание праздничного зимнего чуда наполняло все вокруг, и я поспешила вперед.

Когда я уже подходила к озеру, еще издали заслышала приятный гул, нарастающий с каждым шагом. Все так же одна за одной падали снежинки с низкого белесого неба, и казалось, что это они звенят, тихо и нежно, сливаясь в какую-то прекрасную зимнюю мелодию. Когда же я поднялась по песчаной гривке и увидела лежащее среди побелевших дюн озеро, то на одном из берегов заметила оживленное движение. Издали показалось, будто над водой порхает облако дымчатых бабочек, однако, даже когда глаза еще не могли различить детали, по чистому звенящему свисту я безошибочно определила, что в наши края пожаловали свиристели, красавицы-птицы с хохолками, знакомые каждому с детства. На своих крыльях с нарядными желтыми полосами свиристели принесли снег. Но он еще растает не раз до настоящей зимы, а вода в озере, хотя и покрылась местами ледяной коркой, пока еще не замерзла. Свиристели жадно пили, толпясь на берегу, подталкивая друг друга и забавно вытягивая к воде свои головы. Напившиеся птицы торопливо уступали место другим, напиравшим отовсюду. Ожидающие своей очереди пернатые густо покрывали ивы и яблоньки, растущие у берега. Было их настолько много, что каждая ветка казалась усыпана ими, словно листьями, и деревья буквально согнулись под тяжестью хохлатых свистунов. Сосчитать их всех я не смогла, поскольку постоянно птицы находились в движении, хлопали крыльями, менялись друг с другом местами с удивительной быстротой. Уже потом фотоаппаратом я смогла запечатлеть взлетающие с веток стаи и дома по полученным снимкам насчитала в самой крупной из них триста голов. Снимала много — не могла остановиться. Столько прекрасных птиц оказалось сразу в одном месте, и все они были сделаны словно из шелка, с нежными оттенками и полутонами, чудесные, расписные, но камера видела их лишь одной серой массой… Первый раз в своей жизни я наблюдала свиристелей на водопое. Хотя я, конечно, представляла, что где-то они проводят лето и выводят птенцов среди зелени листвы, все же в моем сознании эти красавцы ассоциировались с зимой, и трудно было представить их весело и шумно плещущимися в воде. Минут двадцать я стояла, замерев на месте и не шевелясь, чтобы не спугнуть их, а потом, почувствовав, что начинают затекать ноги, сделала шаг, и тотчас огромное дымчатое свистящее облако ринулось вверх, пронеслось над самой моей головой с такой стремительностью, что капюшон с головы свалился на плечи, и скрылось из виду. Скорее всего, свиристели вскоре снова сюда вернутся закончить трапезу, но я решила не беспокоить их больше и отправилась дальше по своим делам.

Такие массовые миграции происходят у нас нечасто — примерно один раз в несколько лет. В этом году из-за прохладного и влажного лета уродились рябина и яблоня сибирская — так по-научному называется «дичка». Калины и боярышника тоже пока хватает. Но свиристели в холодное время года необыкновенно прожорливы и очень быстро расправляются с растительной пищей. Вскоре там, где были ягоды, останутся лишь голые ветки. Тогда свиристели из леса осторожно отправятся в частный сектор и какое-то время будут пировать там, а потом снова тронутся в путь в поисках новых кормовых ресурсов. Так они и будут кочевать с места на места в течение всей зимы и ранней весны.

Встрече с ними я была необыкновенно рада — словно увидела добрых друзей, пропавших из виду на несколько лет. Вроде бы не случилось ничего в моей жизни нового или знаменательного, а настроение стало празднично-приподнятым и оставалось таким еще несколько дней.

К новому году люди украшают свои жилища праздничными гирляндами, вешают на елку яркие елочные шары. Природа тоже украшает леса диковинными хохлатыми свиристелями, похожими на рождественские свистульки, на пожухшие невзрачные кусты садятся алые шары-снегири, среди сухой полыни и конопли празднично порхают гламурно-розовые сибирские чечевицы и длиннохвостые урагусы, с ними за компанию летают и миниатюрные чечетки в алых шапочках и с розоватой грудкой, малиновые самцы и золотистые самочки щуров, оливково-лимонные зеленушки… Встречать их каждый день — настоящий праздник для любителя птиц. И никакая гирлянда, никакая затейливая елочная игрушка не подарит такого чудесного настроения, как декорации, созданные природой.

Фото автора