СОРТИРОВКА: проза

«ЧТО С НИХ СТРЕЛЯТЬ?» Погружаясь в лабиринты памяти, блуждая по ее закоулкам, натыкаешься на людей, судьба которых мне уже неизвестна, многие из них находятся уже по другую сторону жизни… И через много лет ощущаешь, что они вели тебя все эти годы, оберегали и вселяли надежду. Начало моей деятельности после распределения …

Августовская полдневная сочная синь истекала из зенита небесного купола на плоскую, неподвижную, выцветшую тишину, как сок из половины спелого арбуза на белую тарелку. От таких сравнений было рукой подать до плоской земли, лежащей на трех китах. Алла медленно шла по длинной беззвучной улице, вялящейся под желтым солнцем, и посмеивалась.  Жизнь  на данный момент  действительно напоминала  железный блин штанги  и покоилась на трех опорах: маме, племяннике и собаке. Был еще и четвертый персонаж, но он, скорее, осуществлял общий надзор.

Стефан  смотрел из окна кабинета на вечерний Берлин, тускнеющий в растрёпанных осенних облаках. Курфюрстендамм привычно звучал резким гулом машин, звяканьем сигналов велосипедистов и шелестом разговоров прохожих.

Я играю в куклы всю жизнь, а ежели учесть, что у нас уже пятеро внуков и внучек (старшему – до 120! – 24 года, младшему – 7), то все поймут, что период игры в куклы достаточно солиден. Почему? Всё просто – это безумно интересно, всегда присутствует тайна, загадка, некое волшебство: а получится ли? А что получится?

Двадцать четвертый век. Людям давно наскучили компьютерные игры, и даже возможность стать непосредственными участниками этих игр тоже наскучила.

Дельфины были жителями подводной долины Дольфината, что на дне Атлантического океана. Уютные гроты служили жилищами, водоросли колыхались, движимые водной массой, как деревья ветром на поверхности. 

Дни в мастерской бежали вприпрыжку. Колюня не давал себе выходных, с ним без выходных работал и я. Так промелькнул месяц, и однажды утром Колюня преградил мне дорогу, жестом регулировщика указывая на новый верстак.

Упала черная клякса на большой белый лист бумаги.
– Ой… Меня сейчас сотрут! – испугалась она.
– Как можно стереть такую красивую черную собачку, лохматую и немножечко грустную? – удивилась девочка Ида. – Это же шотландский терьер!

Зажатая в уголке губ сигарета, заставляла слегка прижмурить левый глаз. Суровые складки на загорелых щеках слегка разглаживались ночным полумраком скоростной автострады. Уверенно сжимавшие руль руки с длинными и крепкими пальцами, слегка подрагивали в такт мощному урчанию мотора.

Старик сидел на берегу озера. Его немощное дряблое тело покрывало серое рубище, усеянное многочисленными короткими прорехами. Вокруг, в неимоверном беспорядке, валялся строительный мусор: поломанные доски, изогнутые гвозди, обрывки грязных тряпок и еще какая-то никому не нужная и никем не востребованная чепуха. Небо было синим, песок горячим, а вода - горькой.