Сурен Карапетов | Мы возвращаемся домой

МЫ ВОЗРАЩАЕМСЯ ДОМОЙ

Небосклон озарился волшебной звездой
Ты уходишь за ней налегке
Оставляя для тех, кто идёт за тобой
Лишь рисунок следов на песке.
Грохот волн штормовых, в бурной пене прибой,
Легок посох дорожный в руке
Связь меж прошлым и будущим тонкой струной —
Тень рисунка следов на песке…
Уходя — уходи, оставаясь собой,
Но всегда, где-то там, вдалеке
На морском берегу, не размытый волной
Твой рисунок следов на песке….
28.06.16

***
О чем задумался, солдат?
Какого ждёшь в душе ответа?
День отгремел, молчит закат.
Дотла сгорела сигарета
Я сяду рядом, помолчим.
Ты на иврите, я – по-русски
У нас с тобой язык один.
И боль одна, и чувство грусти.
У нас с тобой одна судьба
У нас с тобой одна дорога.
У нас с тобой одна война.
И за одну страну тревога.
И докурив, стряхнем печаль,
Ремень ружейный поправляя.
Бывай, братишка, и прощай,
С тобой мы встретимся.
Я — знаю.
Северный фронт, август 2024

ЧТО ТАКОЕ ВОЙНА?
Война — это звуки.
Надсадный хрип тяжёлого грузовика, ползущего по разбитой дороге.
Гул пролетающих истребителей.
Ритмичный рокот лопастей вертолета.
Низкий — транспортника (опять вывозят раненых)
Высокий — боевого «Апача»
Противный шелестящий свист мины.
Резкий, сухой — взлет ракеты-перехватчика.
Звонкий удар выстрела — миномёт.
Тупой и сильный — танк.
Ошеломляющий, оглушающий залп самоходки.
Короткий, и стремительный рык автоматической многостволки «Вулкан». Страшная штука.
Глухое шлепанье пулемета, и звонкое тявканье автоматов.
Раскатистый звук разрыва — что-то прилетело к нам.
Объемный, как в церкви, гром в небе — удачный перехват.

***
Война — это запах.
Тягучий, густой запах солярки, масла, сгоревшего пороха и раскаленного металла. Так пахнет танк, самоходка, тяжёлый БТР. Спутать этот запах ни с чем невозможно.
Кислый, металлический запах стреляных гильз.
Горьковатый, едкий дым от взрыва упавшей ракеты, или мины.
Запах горелой травы, и деревьев привычен настолько, что выйдя домой ощущаешь, что чего-то не хватает.
Отвратительные миазмы от химических туалетов.
Липкий запах от пропитанной потом, пылью и всем букетом остальных ароматов, полевой формы. Стараешься стирать ее, при первой возможности, в перерывах от обстрелов принимать душ, но через час — снова то же самое амбре. Черт побери, она , как губка, моментально впитывает все.
Сухой пряный запах пыли. Она вездесуща. Скрипит на зубах, забивает нос, проникает в самые малейшие щели.

***
Война — это цвет.
Вся палитра цветов мелькает перед глазами.
Грязно-желто-коричневый цвет брони, и техники.
Черный — стрелкового оружия.
Хаки, и травяной — полевой формы, и снаряжения.
Пятнисто-лягушачий — маскировочных сетей.
Голубой, зелёный, желтый и бирюзовый — снарядов и минометных выстрелов.
Пепельный и гаревый — цвета пожаров.
Красный…

***
Война — это вкус.
Соленый -от пота, от прокушенной губы.
Отдающий мятой и иссопом вкус пыли.
Горький — от пожаров, и дыма.
Кислый — от пороха и железа.

***
Война — это не то, что хочется повторить.
Это не то, что хочется оставить детям в наследство.
Война — это не то, о чем хочется вспоминать
Война — это не то, о чем хочется рассказывать, и писать.
Война — это смерть.
Война.

***

Месть
Проливший кровь — в своей крови утонет
Поднявший меч — погибнет от меча.
Отнявший жизнь — жить больше не достоин
Став палачом — умрет от палача.
Вы звали ад — и ад пришел за вами.
Неумолим стальной расплаты пресс
Как крысы, с визгом, в норы убегая.
Вы просите пощады у небес
Вы разбудили в нас жестокость кровной мести
Вы разбудили в нас желанье убивать.
Мы закрываем счёт, чтоб поколений двести
У вас был страх об этом вспоминать.
Плевать на ваши слезы, и могилы.
Не верим мы страданиям гиен.
Огонь и меч. Ответ на силу — силой.
Мы выбираем жизнь. Ваш выбор — смерть и тлен.
Пройдут года. Ночь сменится рассветом.
На пепелищах вырастут цветы
Не дай вам Бог, вновь разбудить в нас ЭТО.
Храни Господь народ твой, и прости…

Десантникам батальона 7155 посвящаю.
Он упал, и лежит,
Тонкой струйкой по лбу
Кровь стекает в песок Галилеи
Он упал, и молчит,
И не слышит стрельбу,
Он не видит, как небо светлеет
Лишь минуту назад
Поправлял автомат,
И ругался на тесный ботинок
Лишь минуту назад
Он шагал на закат,
Прикрывая товарищу спину
Трассера — в рикошет,
Взрывы будят рассвет,
Над Ливаном пылают зарницы
Посмотри, кончен бой,
Мы вернёмся домой!..
В небе розовом белая птица…
Утром в дверь постучат,
И невидящий взгляд
У жены, что вдруг стала вдовою
Взвод продолжит свой путь.
Нам его не вернуть.
Не вернуть, из последнего боя.
октябрь 2024, Северный фронт.

Когда наступит мир, пусть ненадолго,
Когда придет на землю тишина,
Когда мы снимем выцветшую форму,
И сядем с сигаретой у окна,
Когда не будут небо рвать сирены,
Когда не будет слышен рев ракет,
Когда от взрывов вновь не вздрогнут стены,
И будет чистым розовый рассвет
Тогда, я верю, будет все иначе,
Тогда, я верю, в мир придет любовь.
Лишь только те, о ком ночами плачут,
Ушли навек, и не вернутся вновь…
март 2024

Сурен Карапетов
Фото автора

Споемте, друзья!
На границе тучи ходят пьяно
Край суровый тишиной объят
У предгорий Южного Ливана
Часовые Родины стоят.
На холмах лежала ночь глухая
Ярко светят звёзды в вышине
В эту ночь решился гад Насралла
Запустить ракеты по стране.
Но разведка доложила точно
И Железный Купол не дремал
И в огне взлетали в небо точки
Разбивая вражеский оскал.
Мчались танки по горам Ливана
Грохотали пушки, словно гром
Шел десант, Гивати и Голани
И бежали хезы под огнем.
И разбили, и набили мopgы
Размололи хезов в порошок
Отправляя нахер, в ад и к черту
Террористов, испытавших шок
Над Ливаном ночь стоит глухая.
В Тегеране грохот, дым и ад
Только в небе ВВС ЦАХАЛа
В Бейруте — ЦАХАЛА парад.
©С.Карапетов
02.08.24

Мелькает жизнь безумным маскарадом,
Театр д’арте в дыму похмельных снов.
Проходят, нескончаемым парадом,
Колонны королей, гетер, шутов
Мы в вихре этом не находим лица,
Калейдоскоп личин, гримас и лжи…
Нет сил хотя б на миг остановиться,
Отброшены сомнений рубежи.
И лишь когда холодное дыхание
От мрака, что приходит по ночам,
Коснется губ — наступит понимание…
Слетают маски… Кончился обман…
25.01.17

Сжимая зубы,
глотаем гнев,
Струной натянут
Здесь каждый нерв
Пружина сжата,
Взведен курок
Терпеть, ребята —
Настанет срок
Пылает Север —
Огонь, и дым
Он стал от пепла
Совсем седым
Придет расплата
Наступит час.
Терпеть, ребята —
Мы ждём приказ…
©С.Карапетов,
июль 2024
Северный фронт.

Третяя рюмка за тех, кто ушел
За тех, без кого стало пусто.
И выпив до дна, опираясь на стол
Сжимаем ладони до хруста
Третяя рюмка за тех, кто в бою
Ушел в небеса белой птицей
За тех, кто оставив и дом, и семью
Не смог к ним назад возвратиться
Они не успели сказать нам «Прощай!»,
И в темную вечность упали
Поэтому третью налив через край
Мы молча, не морщась, глотаем
Оставшимся здесь, не ушедшим во тьму,
Нести страшный груз до могилы —
Несказанный в голос вопрос «Почему?»
В глазах матерей и любимых
Третяя рюмка. Как летом метель.
В сердце стальная заноза.
Третяя рюмка. Страшный коктейль
Водка, и вдовии слезы…
©С.Карапетов, июнь 2024

Когда наступит мир, пусть ненадолго,
Когда придет на землю тишина,
Когда мы снимем выцветшую форму,
И сядем с сигаретой у окна,
Когда не будут небо рвать сирены,
Когда не будет слышен рев ракет,
Когда от взрывов вновь не вздрогнут стены,
И будет чистым розовый рассвет
Тогда, я верю, будет все иначе,
Тогда, я верю, в мир придет любовь.
Лишь только те, о ком ночами плачут,
Ушли навек, и не вернутся вновь…
©С.Карапетов,
март 2024

СЕВЕРНЫЙ ВАЛЬС
Солнце — в зенит.
Черный пепел уносится в небо.
Здесь рубежи,
Где сливаются в сплав быль и небыль
Дым от пожарищ, волны сирен
Это ночь, это день, это вечер
Это болью сведённые плечи
Это бой, это гнев, это тлен
Снова разрыв,
И ракеты взлетают над нами
Ветра порыв
Вновь приносит удушье от гари
Дым от пожарищ, волны сирен
Это ночь, это день, это вечер
Это болью сведённые плечи
Это бой, это гнев, это тлен
Это — война
Та, что стала привычной до боли
День изо дня,
Она требует, требует крови
Дым от пожарищ, волны сирен
Это ночь, это день, это вечер
Это болью сведённые плечи
Это бой, это гнев, это тлен
Будет рассвет
Непривычный своей тишиною
Будет рассвет
Не наполненный, больше, войною
Солнце, и птицы, утренний бриз
Будет ночь, будет день, будет вечер,
Будет смех, будет радость от встречи,
Будет мир, будет свет, будет жизнь.
©С.Карапетов
июнь 2024

(Д.Шостакович. Вальс N2)
Ко Дню Иерусалима.
Тебе посвящаю, Город.
Лёгкой поступью Вечность шагает
по Городу вслед патрулям.
Фонари отражаются в камне
Его мостовых и домов.
Этот Город, как мост между прошлым
и будущим в тысячи лет.
Он стоит на Земле, но вершина его
далеко в Небесах
Здесь Начало Начал, здесь Божественный знак
на дверных косяках
Не ищи этот Город, на картах земных
ты его не найдешь.
Этот Город открыт лишь тому,
кого выбрал он сам,
Но вошедший в врата остаётся
в нем сердцем навек…
©С, Карапетов

ИСТОРИЯ ИЗРАИЛЬСКОГО СОРТИРА.
©Сурен Карапетов
После Войны за Независимость, в 1949 году, при подписании соглашения о прекращении огня, между Израилем и Иорданией, Иерусалим оказался разделен на две части — Западную, израильскую, и Восточную — иорданскую. Разделительная линия рисовалась Моше Даяном и Абдалла-пашой при свете фонаря, на истрепаной армейской карте толстыми карандашами, и поэтому городская граница проходила, иногда, прямо по жилым домам, улицам, приусадебным участкам. Контроль за соблюдением соглашения осуществляли наблюдатели ООН.
Граница в городе была постоянно напряженным участком противостояния, поэтому часто возникали разные казусы, ставившие Израиль и Иорданию на грань войны.
Историю эту рассказал в своей книге «За единый Иерусалим» генерал Узи Наркисс, командовавший в те годы Центральным военным округом Израиля.
Итак, мизансцена.
У одного израильского иерусалимца граница прошла прямо по забору его небольшого дворика. Колючая проволока. Прямо напротив дома, в 50 метрах — позиции иорданского Легиона. Между забором и иорданцами — демилитаризованная зона под контролем ООН.
Надо сказать, что жена этого «пограничника» была мадам въедливая и нудная. Года полтора она пилила мужа, требуя построить новый сортир, т.к. старый уже был совсем развалюхой. Наконец, она допилила бедолагу.
Прикупив досок, гвоздей и ящик пива, мужик взял отгул, и решил пару дней закосить от домашних дел, потихоньку ковыряясь с сортиром.
Для начала, он решил выкопать яму. Соответственно, подальше от дома и рядом с чем? Правильно, рядом с забором.Неторопясь копнул пару раз, и тут…
Дальше — хроника событий выглядела так.
8.30. Иорданские солдаты увидели израильтянина, копающего землю возле пограничного забора, и доложили своему офицеру: «Еврей копает яму возле забора»
8.35 Иорданский лейтенант докладывает командиру батальона: «Израильтяне ведут земляные работы возле границы»
8.45 Комбат иорданцев докладывает в штаб дивизии: «Израильские силы ведут фортификационные работы вплотную к границе. Требую усиления»
8.50 Иорданский генерал сообщает в штаб Иорданской армии: «Израиль начал массированную подготовку на границе. В район направлены подкрепления пехоты и два танка»
9.00 Иорданский Генштаб приводит пограничный округ в полную готовность, летчики направляются на аэродромы, в район Иерусалима начинают выдвигаться резервы.
9.00 Израильские силы так же приводятся в готовность к отражению атаки иорданцев. Авиация готовится бомбить переправы через реку Иордан, скрытно рассылаются повестки резервистам для пополнения приграничных частей.
9.20 Иорданский посол при ООН требует немедленного созыва Совета Безопасности ООН для пресечения израильских провокаций. Советская и американская делегации обмениваются взаимными обвинениями. Недавно проложенная прямая линия связи между Москвой и Вашингтоном раскаляется добела.
9.40. На место прибывает совместная делегация в составе полковника ЦАХАЛ, полковника Иорданской армии и французского генерала, возглавляющего миссию наблюдателей ООН в Иерусалиме. Вся эта звездная и лампасная братия, в сопровождении адьютантов и связистов, вваливается во двор охреневшего мужика, который только что открыл вторую бутылку пива.
— Э-э… Пивка не хотите, господа? — радушно предлагает сортиростроитель.
Высокая комиссия сурово хмурит брови, пинает ногами выкопанную землю, и отбывает, не соблаговолив испить пива.
10.00 Во двор еще больше охреневшего мужика прибывает взвод израильских саперов, под наблюдением трех французских, двух израильских и двух иорданских офицеров.
10.30. Сортир закончен. Саперы покидают двор.
10.40. Жена хозяина выходит во двор, щурится на новенький сортир и полностью сбитого с толку мужа и заявляет:
— Вот видишь, Йося, всего за два часа управился, а отговорок-то было! Шлемазл!
10.40. По всей линии прекращения огня — отбой. Войска возвращаются по местам, самолеты загоняют на стоянки, заседание Совбеза ООН отложено. Хрущев и Кеннеди облегченно вздыхают в телефонные трубки.
А бедный Йося, которому безнадежно испортили выходные, уныло плетется домой, выслушивать очередные нотации от жены.
***Хорошо «работать» «аналитиком» в СМИ.
Не нужно, как журналист-новостийщик, бегать с высунутым языком, разыскивая материал, проверять его источники, писать, монтировать, редактировать.
Зато можно, вальяжно развалившись в кресле, и снисходительно посматривая на присутствующих, лепить горбатого от фонаря, туманно намекая на некие, никому не известные, кроме особо посвященных, знания и факты.
Можно приписывать политикам, генералам не сказанные ими слова, не совершенные действия, снова многозначительно подмигивая, и говоря — «Ну, вы же понимаете. Именно это, а не то что официально, он хотел сказать и сделать».
Можно давать, как Шариков, советы галактического уровня тем, кто их не слышит, и кому они нафиг не нужны.
Давать прогнозы не имея на то ни фактов, ни знаний, и забывать о том, что говорил вчера, давая совершенно противоположные, с таким же искренним надрывом.
Короче, можно все, не отвечая ни за что.
А, если, ты ещё и в штате редакции, да на зарплате — то жизнь твоя состоялась.
И при этом чувствовать себя респектабельным, и очень нужным, и важным человеком. Повелителем дум тех, кто сам думать не умеет. И искренне недоумевать и возмущаться, когда тебя, периодически, тыкают мордочкой в твое же собственное г@вно те, кто не потерял способность думать самостоятельно. Показывая, кто ты есть, и во что превратился на самом деле.
В nuзgaбола.
Мой респект реальным ребятам-журналистам.

Сурен Карапетов, фотоиллюстрации автора