Валентин Нервин | Простые рифмы

*  *  *

Всё более ценю простые рифмы,
простые неназойливые ритмы,
общенье без претензий и  затей —
учусь природной мудрости детей.
…………. Как ни петляет наша колея,
…………. а возвращает на круги своя.

ПАМЯТИ ДЕЗЕРТИРА

Как на той, на далекой гражданской
не скакал на горячем коне,
не сражался Овидий рязанский
и стихов не писал о войне.
Он, конечно же, не был героем —
забулдыга  тире патриот —
да такого как он, перед строем
полагалось публично в расход.
Так за что же ему — дезертиру —
синеглазая муза — вдова
подарила российскую лиру
и дала неземные права?
…………. …то  ли красная конница скачет.
…………. то ли белая конница мчит,
…………. а тальянка по-прежнему плачет
…………. и гитара как прежде звучит…

*  *  *

Время скользит по краю
замкнутого пространства,
ревностно повторяя
азбуку христианства.
Я ворожу на круге
старого циферблата,
и умывает руки
тень моего Пилата.

*  *  *

Осязать, как обрывается
жизнь, означенная зря,
сердце кровью обливается,
откровенно говоря.

Суетишься, ерепенишься —
хоть веревочкой завей —
никуда, увы, не денешься
от невечности своей.

*  *  *

Луну вместо камня повесил на шею,
и — в  темную воду дурной  головой!
Живая душа поддалась искушенью
решительным образом стать неживой.
Как просто любые вопросы решались
за гранью земного ее бытия!..
Большие круги по воде разбежались
и всё возвратилось на круги своя:
безвольное тело застыло на взлете,
на прежней орбите осталась луна –
прельщенная бренностью собственной плоти,
забыла душа, что бессмертна она!

*  *  *

Душа и тело, плоть и дух…
Когда б единство этих двух
начал имело место в мире,
как пела бы душа моя,
лаская струны бытия
на чуткой выморочной лире!..

А, впрочем, стоит ли роптать
и злому гению под стать
не трепетать под игом плоти?
…………. — Давай, подруга, наливай,
…………. молчи, душа моя, давай
…………. не упираться на излете…

РОМАНС

Повторяя слова покаянные,
заповедную боль растрави –
пой, гитара моя окаянная,
говори о недолгой любви.

Отчего, не пойму, вспоминается
на поверку сильней и больней,
и душа семиструнная мается –
ничего не поделаешь с ней.

Пой, гитара моя, разговаривай,
поминальный огонь разводи.
Разгорайся душа, разгитаривай
жизнь, которая вся позади.

*  *  *

По ялтинским пляжам гуляет закат,
сезон виртуальной любви на излете.
Волна переводит слова с языка
души на язык осязаемой плоти.
Плыви по течению календаря
и помни о маленькой радости этой,
которая, брошенной в море монетой,
останется где-то
…………. на дне сентября.

ПРОЩАНИЕ  НА  КАЗАНСКОМ

Се ля ви, золотая моя!..
Не печалься, ступай себе с богом.
Очевидно, под этим предлогом
я не шлепну себя из ружья.
Успокойся на этот предмет.
Полагаю, что в случае нашем
ничего экстремального, даже
ничего необычного нет.
Бог с тобой – и Казанский вокзал,
и восточные звезды косые,
и, застывший на скулах России,
золотой азиатский оскал.

*  *  *

Не ставшая ни песней, ни судьбой,
ни каждодневным смыслом бытия —
черемуховолосая моя,
бог весть, когда мы свидимся с тобой.
На этой удивительной земле
налево ли, направо ли пойдешь,
окажешься не в пекле,
так в петле,
не в омут угораздишь,
так под нож.
Душа перелопачена судьбой.
Бог весть, когда мы свидимся с тобой…

*  *  *

Хрустнул пальцами и пошел –
и трава ему не расти!
До чего же, блин, хорошо:
хрустнуть пальцами и уйти.
И — на память! — последний штрих —
фраза, брошенная в дверях:
оставайтесь, мол, при своих
интересах и козырях.
…………. Эка невидаль! — до поры,
…………. что написана на роду,
…………. выйти-выскочить из игры,
…………. как из поезда на ходу…

ДУРЕНЬ

Ну что же – по Сеньке и шапка!
Вчера бедовал, как чумной,
а нынче – ни валко, ни шатко –
с законной, под боком, женой.
Казалось бы, что еще надо? –
наука положена впрок:
отныне ни мора, ни глада,
ни песен, ни дальних дорог.
Да видно наука-наукой,
а дурень до гроба дурит.
Аукай его, не аукай:
— Покеда! – и шапка горит.

*  *  *

Время жить и время умирать,
методично сталкиваться лбами,
камни и бутылки собирать,
шевеля разбитыми губами.
Что еще? Какие письмена
проступают на скрижалях века?
На Руси лихие времена —
человек не слышит человека.
А Христос, воистину, воскрес
и не замечает, к сожаленью,
что осталось времени в обрез
по земному летоисчисленью.

ОКТЯБРЬСКОЕ

Паскудная судьба! —
…………. живем, как на вулкане.
Безумный листопад стреляет наугад.
Душа изнемогла и вымокла в стакане,
в который перелит
…………. осенний суррогат.
Взгляните, господа,
…………. повсюду поле боя! —
и, надо полагать, не зря и неспроста
иная ипостась поддатого плейбоя
определяет суть
…………. распятого Христа.
Итак, я выхожу
…………. небритый, как мессия,
и хрипло говорю
…………. не в лад и невпопад:
— Паскудная судьба…
…………. Воистину, Россия…
Иная ипостась…
…………. Безумный листопад…

*  *  *

Ежечасно жизнь идет на убыль
и — на предпоследнем рубеже —
на последний юбилейный рубль
не купить бессмертия уже.
Может быть, оно и, слава богу.
И цыганка сразу всё поймет:
не предскажет дальнюю дорогу,
за гаданье денег не возьмет.
Скажет: — Если жизнь пошла на убыль,
то – попридержи  на вираже,
на последний – юбилейный! — рубль
ты не разгуляешься уже…

*  *  *

Живу не прячась,
…………. а над Летой
уже горит моя свеча.
Когда уйду из жизни этой,
не поминайте сгоряча.
Не говорю,
…………. что понял много
и с веком был накоротке,
но я не меч в деснице Бога,
а лишь свеча в его руке.

Валентин Нервин