«Новый Континент» Американский литературно-художественный альманах на русском языке
Феноменальному по профессионализму и мастерству коллективу “Rusquartet” в этом году исполняется 15 лет, что солидный возраст для ансамбля. При том, что теперешнему составу его чуть больше тридцати лет, что свидетельствует об одном — концертировать участники квартета начали в достаточно молодом возрасте, что соответствует действительности.
Собственно говоря, “Rusquartet” есть творческая инициатива бессменного участника ансамбля и художественного руководителя его все эти годы, которая уже в годы учения в училище при Московской государственной консерватории имени Чайковского создала коллектив, ставший в последнее время востребованном в жанре квартетного исполнительства.
С тех пор состав его менялся по житейским и иным причинам, поскольку сразу установлена была достаточно высокая планка исполнительства. А, кроме того, те, что и раньше участвовали в данном проекте, и сейчас в составе “Rusquartet”, совмещают сольную карьеру, преподавание, работу в других коллективах с деятельностью в названной музыкальной институции, что достаточно сложно и не всегда возможно.
Если бы не организаторские способности, не целеустремленность Анны Янчишиной, то, вполне возможно, студенческий проект, не дай бог, прекратил бы свое существование, как только участники его стали заниматься профессиональным музицированием. Но, к счастью для меломанов, этого не произошло. И сейчас известен в России, и в Европе, а также и в Новом Свете, как музыканты, которые прекрасно чувствуют музыку разных времен и стилей, отдавая должную дань разным течениям и стилям ее.
Нынешний состав ансамбля таков: Ксения Гамарис — первая скрипка, Анна Янчишина — вторая скрипка, Ксения Жулева — альт, Петр Каретников — виолончель.
Однако, следует заметить, что коллектив не занимается исключительно в квартетной музыке. В зависимости от того, что выбирается для очередного выступления на публике, состав участников ансамбля пополняется приглашенными музыкантами, что было и в весенних концертах завершающегося сезона в Москве — во время выступлений в Московском доме композиторов и в Рахманиновском зале консерватории.
Можно сказать, что достаточно примечательно, что именно в свой очередной юбилейный год “Rusquartet” выступил именно в цикле вечером, которые проводил несколько десятилетий до ухода из жизни композитор Григорий Фрид в Московском доме композиторов.
Одно из первых выступлений ансамбля произошло именно в этих стенах, что и определило как будущность коллектива, так и его отношение к музыке, исполнительству.
В апрельский вечер этого года музыканты играли произведения Шуберта, Брамса и Глазунова.
Уже перечисление имен показывает, что на выбор программы оказало влияние просветительское (в рамках традиций клуба Григория Фрида) желание показать развитие музыки во времени. Здесь — как бы экскурс в понимании истории европейского романтизма в музыке, где Шуберт (18 век), Брамс (19 век), Глазунов (конец 19-начало 20 века) представлены так, что заметно как их личное осознание данного музыкального направления, влияние культурных традиций тех стран, где проходило их творческое становление и формировалась мастерство сочинения музыки, так и дух времени, то, что есть общеевропейская, шире — мировая традиция.
При том, что в музыке Брамса намечен и выявлен был его классицизм, в музыке Глазунова — именно русский характер его музыки.
Важно подчеркнуть, что, опять же в контексте традиции, заложенной изначально Фридом, звучанию каждого номера концертной программы предшествовал небольшой рассказ о том, каковы особенности конкретной авторской манеры. Примечательно и то, что в отличие от прошлых вечеров этого цикла, о композиторах рассказывала именно Анна Янчишина, основатель и руководитель “Rusquartet”. И делала это не в жанре обязательной скороговорки, а четко и информировано, давая слушателям краткую, однако емкую и точную подборку сведений о тех, чью музыку коллектив потом играл (что свидетельствует и о серьезном отношении к профессии, и об уважении к слушателям, поскольку для того, чтобы в нескольких абзацах представить того или иного композитора, нужно было тщательно готовиться к выступлению и такого рода).
Если говорить о том, как звучала музыка в том концерте, то тут также следует обратить внимание и на филигранную технику, слаженность исполнения ее, и на то, что индивидуальная манера каждого композитора обозначена была достаточно узнаваемо и персонифицировано, при том, что все номера концертной программы звучали с поразительной прозрачностью и ясностью как одно большое и целостное произведение.
Можно в таком случае говорить о двойном эффекте в контексте сказанного выше: при игре участников “Rusquartet” возникает целостное и уникальное ощущение услышанных в его исполнении произведений, где частное и общее созвучны друг другу при очевидной различимости, но не противоречии одного другому. А, кроме того, весь квартет звучит как один уникальный инструмент, при явной различимости того, что делает здесь каждый музыкант, вступая в своем месте или поддерживая общий строй игры в унисон.
Это было такое пиршество мастерства и такая высота музицирования, что казалось, что уже и музыкантов нет на сцене, а есть только музыка, которая возникает как бы сама по себе, без чьего-то земного участия, парит над сценой и зрительным залом, существуя так и только так, как и должна быть воспринимаема.
То есть, дело тут не только в профессионализме, подготовке участников ансамбля, а и в какой-то невероятной самоотдаче, преданности именно гармонии, которая при таком воспроизведении ее не может быть приземленной. А именно такой становится, какой только и должна быть в идеале.
Вероятно то, что делают участники “Rusquartet” — это максимально возможное для исполнительской практики достижение предельного бытования звуков и мелодий, проникновение в то, что стоит за ними по существу их создания, что обязано возвращать высшее земному, конечному и частному.
Никогда до того не приходилось слышать, чтобы музыка звучала именно так, как у “Rusquartet”. Казалось, что уже нет ничего, кроме музыки — ничего житейского, ничего суетного, только созвучия, которые проникали в душу, возвышая и радуя ее принадлежности небесным сферам и откровениям.
Безоговорочным успехом стало выступление “Rusquartet” после майских праздников в Рахманиновском зале Московской консерватории.
Здесь также ансамбль выступил как в постоянном составе (музыка Чайковского и Танеева), так и в содружестве с другими музыкантами при исполнении «Октета» Глиэра. Снова изумляющая блистательность игры участников квартета позволяла забыть обо всем, кроме музыки. И только музыки. Также продуманно была выстроена и эта концертная программа, исполненная с таким искусством, изяществом и мастерством, что и здесь сопутствовало игре музыкантов ощущение главенства музыки и ничего, кроме нее. Другое дело, что строгие залы Московской консерватории, слышавшие великих музыкантов разных стран и веков, как-то сдерживали темперамент исполнителей. И потому, наверное, играемые ими произведения зазвучали чуть академично и сдержанно, как будто музыканты не до конца раскрывали свой темперамент и не были в полной мере свободны в музицировании, что связано не с недостатком техники, а именно с аурой зала, который недавно открыт был после почти годового ремонта. И поэтому успел растерять за долгие месяцы вынужденного простоя атмосферу праздника и воодушевления от прекрасных аккордов отечественной и зарубежной классики. Вероятно, выступать через небольшое время после того, как знаменитый камерный зал был открыт после вынужденного перерыва, было трудно не с профессиональной (об этом даже не может быть и речи), а с какой-то иной точки зрения.
То есть, тут “Rusquartet” практически восстанавливал реноме, репутацию, дух зала, что составило в данном случае дополнительную трудность при проведении концерта. Несомненно, что все участники коллектива справились и с указанной преградой. Так что, музыка лилась единым и чутким потоком, поражая тем, как она может звучать без наслоений и упрощений.
Важно сказать, что при всем уважении к тому, что музыканты “Rusquartet” выбирают для очередной программы, это истинно современные музыканты, которые играют свежо, ярко и убедительно, сохраняя авторские посылы с редкой деликатностью, но при том, что классика в их игре не слышится как что-то архивное, старомодное.
Происходит это именно потому, что для них приоритетна сама музыка, которая, не теряя черт эпох и манер, возникает неким предвестием вечного и небесного. Тем, что и вкладывалось в нее при сочинении композиторами, что, однако, шире индивидуального создания ее, как любое произведение искусства значительнее того, что хотел отобразить в нем автор его.
“Rusquartet” обращает чувства слушателей исключительно к музыке, возвращая ее к самой себе, делая это изысканно, просто, блистательно и чутко, с редкой самоотдачей, с поразительной преданностью призванию, с искусством, которое уже почти невероятно по совершенству.
Илья Абель