Галина Феликсон | Мэнди

– Скажи, ты можешь быть моей бабушкой? – опустив длинные загнутые ресницы, Мэнди стоит передо мной – такой тихий воспитанный ребёнок.

– А что случилось? – хорошо зная это чудо почти с самого его рождения, понимаю, что вопрос задан не просто так.

– Смотри, у меня два дедушки и ни одной бабушки. Это неправильно. За всеми детьми в детский сад приходят бабушки, им никто никогда на детей не жалуется. И только за мной приходит мама. Понимаешь?

Конечно, понимаю. Про этого ангелочка можно рассказывать много и долго. Например, в четыре года он удрал из детского сада. Садик находится в тихом зелёном переулке. Но переулок этот выходит на центральную улицу, где все нижние этажи домов – сплошные магазины. Яркие витрины. Прямо на улице столы, заваленные шоколадом, конфетами, горячими булочками и фруктовыми пирогами, испеченными тут же в крохотной пекарне позади магазина. Широкая мостовая разделена на две полосы длинным газоном, изредка прерываемым пешеходными дорожками. Вот на эту улицу вышел наш Мэнди. Он перебрался через мостовую на другую сторону улицы, потому что именно там – магазин игрушек. Заложив руки в карманы штанишек, ребёнок важно и медленно шествовал вдоль длинного ряда кукол и плюшевых зверей. Постоял возле слона в нарядной яркой попонке, тихонько поговорил о чём-то с милым большим львом, осторожно погладил лошадку на колёсиках, долго бродил возле разных машинок и коробок с играми. Налюбовавшись всей этой красотой, он вышел на улицу, зашёл ещё в несколько магазинов. Но там было совсем неинтересно, поэтому Мэнди вернулся к игрушкам.

– Странно, – сказал продавец кассиру, – Вон тот маленький мальчик уже второй раз гуляет по магазину совершенно один. Я подойду к нему, спрошу. Может быть, он потерялся. Если махну тебе рукой, вызови полицию.

Продавец присел на корточки возле мальчика, который, беззвучно шевеля губами, снова что-то рассказывал плюшевому льву.

– Мальчик, где твоя мама? Ты с кем пришёл?

Мэнди медленно отвернулся от замечательной игрушки, рассеянно улыбнулся и пожал плечиками. Продавец повторил вопросы. В ответ ребёнок опять улыбнулся и снова пожал плечиками. Продавец махнул рукой кассиру и встал позади ребёнка, загораживая ему выход.

Полиция примчалась мгновенно, перебудоражив улицу громкой сиреной и собрав у входа нескольких зрителей.

– Как тебя зовут? Кто твои родители? Где ты живёшь?

Вопросы сыпались один за другим. Но Мэнди только улыбался. Вдруг кто-то из зрителей, раздвинув прочих любопытных, подошёл к полицейским.

– Кажется, я знаю этого мальчика. У его отца здесь неподалёку маленький магазин продуктов. Пойдёмте, покажу.

Полицейский взял Мэнди за руку. Второй полицейский шёл чуть сзади. Провожатый шагал впереди. Мэнди не протестовал, не вырывался, шёл спокойно, всё так же улыбаясь.

Когда вся эта процессия ввалилась в магазин, цепляясь за ящики и стараясь не опрокинуть коробки и банки, у Габи, отца Мэнди, впервые в жизни заболело сердце.

– Что случилось? – с трудом выдавил он непослушными губами.

– Это твой ребёнок? Почему он оказался один на улице?

И тут Мэнди заговорил сердито и громко.

– Зачем ты кричишь на моего папу? Он не виноват. Я сам убежал из детского сада.

– Ты умеешь говорить? – Полицейский от удивления аж присел на ящик с селёдкой.

– А почему нет?

– И ты знаешь, где живёшь?

– Конечно.

– Так почему же не сказал, когда тебя спрашивали?

– Зачем? Вы бы меня сразу отвели домой. Это совсем неинтересно.

– А почему ты убежал из детского сада?

– Там скучно. Вот скажи, если ты хочешь рисовать, а тебя заставляют петь, тебе бы такое понравилось?

После такого железного аргумента полицейским осталось только тоже пожать плечами и удалиться вместе с прочими любопытными.

 ***

 У Мэнди – день рожденья. Подарок выбираю долго и тщательно: пять лет – дата серьёзная. Наконец вместе с продавцом находим нечто замечательное: нужно самому собрать двухэтажный гараж, и к нему ещё прилагается десяток крошечных машинок. Коробка укладывается в красивый пакет, перевязывается яркой лентой. Возвращаюсь домой, звоню по телефону, узнать, вернулся ли наш именинник из детского сада.

Отвечает сам Мэнди. Начинаю поздравление, но на середине фразы меня перебивают нетерпеливо:

– А подарок?

Тут же раздаётся сердитый голос мамы:

– Как тебе не стыдно? Если ты будешь так себя вести, что о тебе люди подумают?

И дрожащий от обиды голосок Мэнди:

– Но Галина – не люди. Она моя.

Пока ребёнок не расстроился окончательно, быстро говорю в телефон:

– Ты можешь подождать десять минут?

– А что будет через десять минут?

– Я приду с подарком.

От счастливого вопля телефон начинает вибрировать.

Ровно через десять минут выхожу из лифта в доме Мэнди. И сразу же дверь его квартиры распахивается, с грохотом ударяясь о стенку. Дитя несётся мне навстречу и кричит на всю парадную:

– Какое счастье, что у меня есть моя Галина!

Наклоняюсь, целую перемазанную чем-то сладким сияющую рожицу, вручаю красивый большой пакет довольному имениннику и спрашиваю:

– Почему счастье?

– Ну, смотри, день рожденья у меня сегодня. А гости с подарками будут только завтра. Это неправильно.

 ***

 Через четыре месяца в жизни Мэнди происходит ещё одно необычайно важное событие, о котором он немедленно сообщает мне опять же по телефону.

– Ты знаешь, я уже не самый маленький в семье. У меня теперь есть младший брат. Он совсем ничего не умеет, только шевелит руками и ногами и иногда плачет. И у него ещё нет имени. Но мне он всё равно нравится. Приходи скорее, я тебе его покажу.

– Я, конечно, приду. Только через несколько дней. Пусть твой младший брат чуть-чуть подрастёт и окрепнет.

– Почему нельзя сейчас?

– Помнишь, я тебе рассказывала о микробах? Ну вот приду я с улицы, и со мной непременно придут микробы. А твой новый братик ещё очень слабенький. И они для него опасны.

– Я понял. Значит перед тем, как я к нему подойду, сначала обязательно вымою руки с мылом. Верно?

К своим обязанностям старшего брата Мэнди отнёсся невероятно серьёзно. Теперь всё время, свободное от детского сада и прочих необходимых дел, проходило возле кроватки маленького Залмика. Здесь Мэнди рисовал, собирал конструктор, складывал картинки из мозаики и при этом что-то говорил, рассказывал, объяснял. Но, главное, малыш очень скоро стал отзываться, издавая разные звуки.

– Мой младший брат со мной разговаривает! – радостно сообщал Мэнди.

В день, когда Мэнди исполнилось шесть лет, Залмик сделал старшему брату подарок – впервые стал на ножки в своей кроватке, держась ручками за перила и громко смеясь.

– Не трогай Залмика, уйди! – сердито кричал Мэнди старшему брату Давиду. – Это мой младший брат, и я сам буду его воспитывать!

– Хорошо, – согласился двенадцатилетний Давид. – Тогда я, как твой старший брат, буду воспитывать тебя.

– Нет, меня воспитывать не нужно! Я уже умею читать и вообще через два месяца пойду в школу.

Как ни странно, первый учебный год проходил вполне благополучно. Похоже, роль старшего брата требовала серьёзного поведения. Весной – перед самым праздником Песах – Мэнди исполнилось семь лет. В предпраздничные дни работы в магазине много. Старшие дети старались помогать отцу.

– Я уже достаточно большой и тоже хочу помогать папе, – решительно заявил Мэнди. – Считаю я хорошо. У меня девяносто пять по арифметике.

На улице у самого входа в магазин Габи выдвинул маленький стол, красиво выложил яркие большие пачки печенья и табличку с ценой: двадцать шекелей – и поставил две коробочки: одна с мелкими деньгами для сдачи, вторая для денег бумажных за покупки.

– Если будут какие-то проблемы, позовёшь меня.

– Не волнуйся. Я справлюсь, – заверил сынишка.

Мэнди, чуть нахмурив тонкие бровки, ловко укладывал покупки в пакетики. В магазине было много покупателей. Габи было некогда. Он только краем глаза заметил, что Мэнди стремительно пронёсся через магазин в подсобное помещение и через несколько минут так же быстро вернулся к своему столику. Должно быть, в туалет приспичило. Пару раз Габи между дел глянул в сторону Мэнди, отметил, что возле юного работника толпятся покупатели. Примерно через десять минут Мэнди крикнул, не сходя с места:

– Папа, ты можешь принести мне ещё печенье! У меня уже всё раскупили.

– Как раскупили? Не может быть!

Ошарашенный Габи подошёл к его столику. Там действительно не было ни одной пачки печенья, но вместо таблички с прежней ценой стоял кусок картона, на котором рукой Мэнди было выведено большими буквами: «10 шекелей». Габи схватился за голову. Ему самому это печенье обошлось по двадцать шекелей за пачку. Это была невыгодная сделка, и он надеялся просто вернуть истраченное.

– Мэнди, что же ты наделал?

– Как это «что наделал»? Разве ты не видишь, как быстро я всё продал? Чик-чак – и я свободен.

– Но ведь мы потеряли деньги!..

– Ничего я не потерял. Вот, все деньги лежат в коробочке. И сдачу я давал правильно. Почему ты сердишься, папа? Я так быстро справился. Главное, очень быстро!

На это возразить было нечего.

Месяц спустя Мэнди, возвращаясь из школы, зашёл всё в тот же магазин игрушек, где его хорошо помнили и радостно встречали подросшего вежливого мальчика. Коробка с очень сложным конструктором давно привлекала Мэнди. Он внимательно посмотрел на цену, потом что-то долго считал, старательно загибая пальцы и наконец обратился к продавцу:

– Скажи, пожалуйста, в вашем магазине бывают скидки?

– Иногда бывают, но очень небольшие.

– А если поторговаться?

– Смотри, это ведь не базар. В магазине твоего папы тоже не торгуются, правда?

У ребёнка было такое растерянное личико.

– Понимаешь, папа дал мне только десять шекелей.

– Действительно, слишком мало, – посочувствовал продавец.

Совершенно расстроенный Мэнди вышел на улицу. Домой идти не хотелось. Конечно Галина всегда приносит нужные подарки в день рождения. Но где же тот день рожденья? Никакого терпенья не хватит ждать столько времени. Сердито хмурясь и глядя куда-то под ноги, мальчик медленно брёл вверх по улице до самого бульвара и вдруг чуть не налетел на человека, который прямо посреди аллеи рисовал что-то на большом листе. Мэнди остановился, с любопытством глядя на рисунок.

– Молодец! Очень красиво. А что ты сделаешь, когда закончишь картинку? Повесишь дома на стенку?

Художник улыбнулся малолетнему ценителю искусства и очень серьёзно ответил:

– Нет. Потом я этот рисунок продам.

– И кто-то захочет у тебя купить? – удивился Мэнди.

– Обязательно купят, – уверил художник.

– Я тоже умею рисовать. Правда, ещё не так красиво, как ты, – сообщил Мэнди и вдруг, быстро развернувшись, заторопился домой.

Дома наш рисовальщик поспешно отыскал свой альбом и фломастеры, из альбома аккуратно вырвал несколько листов и устроился за столом. Высунув розовый язычок от усердия, Мэнди творил свои шедевры. Рисунки были разные: домик под красной крышей, весело улыбающееся дерево, важный кот с бантиком и много разных других красивых замечательных вещей. Закончив работу, он сложил картинки в пакет и незаметно выскользнул из дома. Добежав до бульвара, Мэнди спустился на пляж. Там, как всегда, было полно людей. Юное дарование не торопясь подходило к взрослым и вежливо предлагало купить рисунок всего за шекель. Только один шекель. Самое интересное, что люди улыбались и охотно покупали. Так что скоро не осталось ни одной картинки, а в кармашке весело звенели монетки.

Вот такой у меня друг Мэнди. Если учесть, что до его восьмилетия почти год, то впереди нас ждёт ещё множество разных приключений.

Галина Феликсон