Геннадий Прытков | Дорога на Левашово

.
Просто я здесь.. По пути сюда сердце дрогнуло — проехали тот самый поворот в деревню детства… Левашово… Все-таки дороги жизни привели меня сюда.. Даже успел увидеть из окна автобуса окраину деревни… И отметил: какой же я был маленький, что не видел окраину в детстве Или пшеница тогда была рослее? Чтобы попасть в Левашово, надо было пройти через поле пшеницы… Впрочем, нынче осень, и поле просто облысело…

Вещи

Удивительно, как они берегут эмоциональную память… На пятьдесят своих лет мы купили мне пальто и джемпер, и до сего дня – они мои самые любимые вещи. Надеваю их – и становится тепло, они умудряются сохранить температуру твоих былых лет… И воздух былых лет… И они не снашиваются – в отличии от нас.

Мама

Когда-то у меня была мама. И я когда-то был маленький. Ревновал ее ко всем. Она должна была быть только моей. Облил себя красными чернилами и… как будто умер. Мама так кричала… Мне стало ее жалко и я воскрес из этого «как будто». Она не ругалась… Она только плакала, а я клялся ей, что больше этого не будет никогда. А она все плакала и плакала…

К старости

Когда я был маленьким, меня частенько возили в Левашово Алексеевского района.. Память держит, как я, крепко вцепившись в борт, стою в кузове полуторки и всматриваюсь в даль, где обязательно должен появиться дом тети Поли.

Память держит, как для того, чтобы согреться (а холодно мне всегда), чуть не сжег этот самый дом, плеснув в печку керосин… Огонь распространился быстро, но я смог с ним справиться – выбежал в чулан, схватил первый попавшийся тулуп, которым и потушил пожар. Дядя Федя долго ворчал, что я испортил ему зимнюю одежку…

Память держит, как я впервые увидел в сельском клубе фильм «Рапсодия» с Михаилом Чеховым (которого, конечно же, тогда не знал)… Помню только красивые картинки чьей-то красивой жизни…

Дом тети Поли стоял на самом въезде в Левашово, и совсем близко от него пробегала речушка, на берегу которой дядя Коля рисовал свои картины. Он был профессиональным художником, и я очень гордился тем, что именно он рисует афиши к фильмам, идущим в кинотеатре «Родина». Память держит, как я лежу в осоке, а дядя Коля что-то рисует. Прищурившись, пытаюсь разглядеть, что у него получается и нахожу, что на его картинке все гораздо красивее, чем окружающий нас пейзаж…

Память держит, как дядя Федя ведет меня за руку по дороге к основному тракту, где, договорившись с шофером, забросит меня в кузов полуторки, которая увезет пацана в Казань… И я так же, крепко вцепившись в борт кузова, буду смотреть, но уже не в даль, что впереди, а, чуть ли не свернув шею, туда, где постепенно скрывается с глаз дорога на Левашово.

Хитрости

– Ох, как вы значительно идете!

– Да, Макс, спина болит… Приходится ее держать.

– А взгляд чего тогда значительный?

– Он не значительный, а свирепый.. Со мной, кто глазами встретится, тот мгновенно отворачивается… И не обращает внимания на мою слишком прямую осанку.. М-да, вот тебе и вся значительность…

Геннадий Прытков