Эмилия ПЕСОЧИНА | Дочь еврея

ДОЧЬ ЕВРЕЯ

МÓГЕНДÓВИД*

Толпа сжигает бело-синий флаг
И упоённо топчет мóгендóвид.
И жаждет крови. Вновь еврейской крови.
И камень в кипу — вновь из-за угла.
Опять тоска за дымом из печей.
На улицах пожары и заторы.
Опять еврей, читающий из Торы,
Под пристальным прицелом сволочей.

А просвещенный житель из окна
Рассеянно глядит сквозь занавески.
«Евреи? Да у них всегда война!» —
И порцию берет сосисок венских.
«И кто там прав у них, кто виноват —
Не разберешь! Не всё так однозначно!
Кфар-Аза? Да. Там слышен крик и плач, но
Неужто убивали всех подряд?»

И с театральным возгласом «Не верю!»
Подмигивает алчущему зверю,
И в такт кивает поступи yбиiz,
Тем поощряя повторить на бис.
А в новостях умалчивают, как
Терзали жертв (лишь в скобках кратко: зверски).
Каких еще вам аргументов веских?
Каких еще кровéй нужна река?

Был тих загубленных младенцев крик?
Мала их тел алеющая куча?
Похоже, мир привычен и приучен…
Печь, петли, пики, палки, пули, крюк…

На спины могендовид и на грýди…
Эх, люди, люди… Что же вы за люди…

*мóгендóвид, Магéн Давид — звезда Давида, «щит Давида», символ единства еврейского народа

ДОЧЬ ЕВРЕЯ

I

Я дочь еврея. Но – наполовину.
Наполовину – украинки дочь.
Антисемиты вам шипели в спину,
Готовые в муку вас истолочь?

Я дочь еврея. Вам знаком ли паспорт
С позорной тайной – пятою графой?
Вас спрашивали в детстве: «Что, твой папа,
Он… правда… в общем, нации не той?»

Сочувственно знакомые вздыхали:
«Ты – в медицину? Брось свою мечту!
Что проку в школьной золотой медали,
Когда имеешь ты графу не ту!

Ты б лучше шла туда, где конкурс ниже:
В пединститут, а, проще, в политех…
Что напрягаться, наживая грыжу:
В мединституты не берут не тех!»

С трех лет я куклам делала уколы.
К восьмому классу знала я латынь.
Но получалось так, что после школы
Не реализовать моей мечты.

Махину лбом не сдвинуть в одиночку…
Отец сказал: «Забудь, что я еврей.
Меняй графу и отчество ты, дочка…»
И мама вторила: «Давай!.. Скорей!..»

Родительскому следуя совету,
В шестнадцать лет я шла в районный ЗАГС
И заполняла длинную анкету,
Не смея от стыда поднять глаза.

II

Я поступила… Вуз… Аспирантура…
Доцент… Карьера сладилась вполне.
Светила в перспективе профессура…
Но перемены начались в стране.

Развал Союза… Вялые реформы…
Инфляция… Известные дела!…
И оказалось вдруг, что для прокорма
Семьи зарплата слишком уж мала…

К тому же яркость серости помеха:
Ведь темно-серых дел невпроворот.
Не терпит серость яркости успеха
И ей перекрывает кислород.
Что ж, голодать? Или с больных брать взятки?
Но я не так воспитана была…
Собрав нехитрый скарб, я без оглядки
Семью в страну другую увезла.

III

Ну, что ж, еврей — пожизненный диагноз!
Но ведь во мне такая смесь кровей
Бурлит, что впору просто ахнуть
Над сложной родословною моей!

Прабабка из казачек… Прадед – курский…
Вот ветвь от слобожанских крепостных…
Поляки, итальянцы, чех и русский…
Десяток немцев есть среди родных…

Имею трех кузенов-африканцев
(Брат деда эфиопку в жены взял).
А в Аргентине шесть братьёв-испанцев…
Ну, в общем, весь интернационал!..

Задача для господ антисемитов:
Скажите мне, гадая на крови
Моих еврейских предков, что убиты
Безумием всемирной нелюбви,

Кто я?! Но антиукраинцам
Аналогичный задаю вопрос!
Ведь для столиц российских и провинций
Приемлемо лишь злое «малоросс»!

Антиполяки и антиказаки,
Расисты всех калибров и мастей,
В порыве антимозговой атаки
Определитесь! Жду от вас вестей!

Надравшись виски, самогона, водки,
Однажды вы перегрызете глотки
Друг другу, споря с пеною у рта,
Та у меня графа или не та!

Без вас, безумных, станет мир добрее…
Тож забирайтесь геть! Идите прочь!..
…А я горжусь, тем что я дочь еврея,
А также тем, что украинки дочь.

И никогда орущие оравы,
И орды сволочей и палачей,
Заливших землю юшкою кровавой
И затянувших дымом от печей,
Не победят родную Неньку нашу!
Звезду Давида с неба не сорвут!
Голодомор и Холокост обнявшись
Лежат в земле под полем ржи во рву…

ПЕРЕЛОМ

1

Ты хочешь музыку звезды в слова словить?
На небе музыка — сейчас?! О чём ты?!
Там бело-синий, золотисто-жёлтый
Заляпаны непроходимо чёрным.
Вечерних туч исподнее в крови.

Какая музыка, когда вовсю кричат
Убитые насквозь и безнадёжно,
В растерзанных до голого одёжках!
И вывернуты мелкие ладошки
Растерянно, как в поисках мяча.

Скажи, какие нынче песни? Плач и вой —
Вот лейтмотив сегодняшней токкаты!
Когда душа поставлена на карту,
И жизнь в упор расстреливать — по кайфу,
Откуда мысль про света торжество?

2

Ну, что за странные идеи! В твой сачок
Не попадёт прозрачный и певучий,
Летающий на ломких крыльях лучик.
В заложники тьма лучик заполучит,
Заткнёт в непроницаемый мешок.

Не нужно нежных, тонкорунных, струнных тем.
Гармонию затопчут визг и скрежет.
Поэты станут петь всё тише, реже.
В конце концов, им горла перережут.
Стихам или поэтам? —Тем и тем.

Ну, что за дурь в башке? Решаешься звенеть
В неукротимый звездный колокольчик?
Зачем ты из себя героя корчишь?
Вгрызется тьма и выест стих до корки!
И спалит музыку на медленном огне…

3

Но юный золотистый саксофон,
Хрустально-синий ярко-звёздный звон
Тьму рассыпают до ничтожной пыли.
И вольно алые слова поплыли…
И полон пения зелёный небосклон…

И зло ушло. И нет золы и тлена.
А просто осень: охра и сиена —
И память по невинно убиенным…
И замер мир, коленопреклонён…
И луч в слезе кинжально преломлён.

ОСТРОВ ТЬМЫ

Дую, дую на воду… И молока не пью.
А всё равно из горла выходит слог обожжённым.
Песенку странную придумываю, пою…
Мотивчик известный, но мною преображённый…

На всякого Джима найдётся Слепой Пью,
Идущий в связке одной с Одноногим Джоном.

Джон Сильвер, ты понял, что влип, как последний дурак?
Эти идут на нас. Они корешей твоих куда как хлеще.
Ну, да, ты нам тоже враг, но видишь вдали овраг?
Беги туда, а не то попадёшь в раскалённые клещи.
Впрочем, спурт на финише — это явно не про тебя.
Скажи-ка, дядя, на кой они — те пиастры —
Коль дело твоё, как ни глянь, со всех сторон труба,
А сам, по сути, развалина, как ни пиарься?

Ну-ка, подумай седой башкой, куда заведет слепец!
А из тебя поводырь, как из масла пуля!
Ты, дядя, вышел в тираж и ни разу уже не боец!
А эти повяжут и хмыкнут: «Хоп-ля, лапуля!
Слышь, кок, ты, считай, на том свете одной ногой!
Пиастры куда заныкал? Заначку давай на бочку!
Учти, на ушко шепнул нам Пью дорогой,
Где спрятал ты, старый пень, свою юную дочку!»

Потом они танцы такие устроят, такие начнут дела,
Что раем тебе покажется быстрая смерть на рее…
А гибель медленная не спеша подползает из-за угла…
Короче, Сильвер, решайся, скачи скорее…
Смывайся. Оставь Слепого. Предателя не предашь.
Не мешкай. Учти, что эти стреляют очень метко.
Спеши, не смеши людей. Тебе-то — на абордаж?
Ага, постращай ещё этих чёрною меткой!

Давай, Одноногий, вперед! Эй, Джон, не дрожи!
С калеками не воюем! Да на фиг твои пиастры!
Что ж, все мы немножко Джимы. Каждый по-своему Джим.
Мы просто нормальные люди, Сильвер… Люди, а не пираты…
Ну, ладно, Джон, тебе туда, а нам, выходит, сюда.
Пути расходятся, дядя! Катись! Гуд бай! Аста ла виста!
Пиастры? Мы Светом богаты. Зачем нам твоя лабуда?
Бери свои деньги, хоть съешь! Лишь бы не подавился!

А этим мы врежем. Серьёзно. От всей души.
Счета вековые предъявим. Без давности срока.
Да нет, в окрошку не станем такое дрянцо крошить.
И даже пальцем побрезгуем слизкую пакость трогать.
Мы просто Светом по ним… Каждый луч им смерть!
Солнце в нутро направить — и сразу конец подонку!
Дела их срамные потянут на тысячу высших мер.
Но, к сожаленью, они всего только раз подохнут.

Эти идут на нас! Готовимся к бою! В душах включаем Свет!
Слепой впереди всей оравы плетётся с харею постной.
Им в рожи — прожектора! За тысячи бед дадут ответ!
Тьма гибнет от света! Корчатся эти! А Пью прозрел — но поздно!
Сажа и пепел летают! Повсюду зловонная гарь!
На острове тьмы отныне законы света в силе!
И мечется в страхе, и падает в пропасть незрячий главарь!
С деньгами в обнимку в овраге лежит застреленный Сильвер…

Все светлые Джимы нынче на острове тьмы в бою…
Со скрипом и стоном вращается Божий жёрнов…

А слог из горнила горла выходит вконец обожжённый…
Наверное, потому, что солнце я залпом пью…

ИЗ ЖИЗНИ НОЛЕЙ

Пролагаем локтями дорогу на свет в темноте
И толкаемся в толпах последних печальных причалов,
А количество жизней равняется числам смертей —
По-другому ещё на земле никогда не случалось.
Ловко вертится в космосе аквамариновый ноль,
Остро брызжут в шампанский зенит из надира восторги,
Ярко пахнет в апреле от почек горячей весной,
Но цыплятам по осени счёт, и бесспорны итоги.

Все дороги не в Рим направляются, как ни крути,
И приходится многим уйти, не увидев Парижа.
А количество счастья легко уместится в горсти,
При наличии горя на складе от пола до крыши.
Открывается звёздный парад генеральшей-луной,
Маршируют по пыли орбит за планетой планета.
А овал голубой прожигают война за войной,
Ранят землю навылет, и нет санитарной кареты.

Сколь ни тщись, сколь ни жалуйся в чёрные дыры судьбы
На жестокость битья и неласковость грубого рока,
Несмотря на колдобины, всё ж не соскочишь с резьбы.
До чего дослужился-дожился, туда и дорога.
До звезды мудрецам далеко на усталых ослах,
И благие небесные вести в пути задержались.
Только шёпот любви не задушишь сиренами зла.

Эмилия Песочина
И пока что не вычеркнут нолик на Божьих скрижалях…