Владимир Хохлев | Боль и счастье в романе Андрея Россета «Поле битвы – душа»

Есть книги, которые держат читателя в напряжении – приковывают внимание с первой и до последней страницы. К таким я отношу роман Андрея Россета «Поле битвы – душа», перекликающийся с творениями великого классика русской литературы Федора Достоевского.

Достоевский устами Дмитрия Карамазова говорит:

Что уму представляется позором, то сердцу сплошь красотой. В содоме ли красота?.. Ужасно то, что красота есть не только страшная, но и таинственная вещь. Тут дьявол с Богом борется, а поле битвы — сердца людей.

По Федору Достоевскому поле битвы – сердца многих людей. Название романа Андрея Россета обозначает поле битвы в одной душе – в сердце автора. Хотя противники в борьбе – те же.

В том случае если о битве дьявола и Бога сказано лишь для «красного словца», мы можем спокойно пройти мимо. Но если – это всерьез, если говорится о том, что видено и слышано, тогда стоит приостановиться и прислушаться.

Россет говорит всерьез.

У Федора Достоевского нет конкретного, детального описания битвы. Знаменитое выражение – это обобщающий тезис, который применим ко всем его героям, и к самому писателю.

У Андрея Россета – наоборот. Описана битва, её действующие лица, их цели, методы борьбы и результаты.

Но как описать невидимое? Как почувствовать, какими словами передать дух этой тайной борьбы, её внутреннее, не физическое, не фиксируемое обычными органами чувств, напряжение?

Это возможно лишь в одном случае – если описывающий битву – её непосредственный участник. Если его душа – а вместе с душой, тело, ум, дух, все человеческие составы – адаптированы к метафизическому миру. И если писатель наделен талантом аллегорически рассказывать о вещах и явлениях еще не названных, не обозначенных словами в мире физическом.

Но и при соблюдении этих условий возникают вопросы…

Способен ли человек выдержать накал борьбы дьявола и Бога? Зачем человеку делать свою душу полем битвы? Волен ли человек выбирать – быть битве или нет? Что удивительно, на них Андрей Россет дает исчерпывающие ответы.

Атеист скажет: этого не может быть, потому что не может быть никогда.

Но ведь есть! И перед человеком, внимательно читающим роман возникает единственная дилемма: верить или не верить автору. Если верить – в какой степени? Как отличить правду от художественного вымысла, на который писатель имеет полное право. Как пробиться к сути вещей через авторские аллегории и метафоры, коих в романе с преизбытком? Как, наконец, не обмануться с выводами – принимать на веру слова писателя или искать собственные объяснения описываемым событиям?

Роман – не информационный справочник. В «Поле битвы…» открываются такие детали и нюансы бытия, о которых простой человек и не догадывается. В нем присутствует новое понимание сути жизни, в авторском, художественно-стилистическом выражении. В нем есть сюжет, интрига, игра героев, переплетение жизненных линий. В нем есть любовь и ненависть, без которых роман – не роман.

Завязка интриги:

Я проснулся и, что для меня не характерно, тут же открыл глаза… На фоне большого окна моей старой петербургской квартиры был отчетливо виден силуэт Люцифера. Не выше среднего человека, чуть склонив голову с закрученными назад козлиными рогами, он стоял вполоборота ко мне, стоял совершенно неподвижно. И хотя через него просвечивали утренним светом оконная рама и двор-колодец за окном, его неподвижность была живой…

Неужели начальнику темных сил, нужно было являться в квартиру к автору лично? Зачем? Чтобы напугать? Почему именно Андрея Россета? Чтобы не напугать, а лишь припугнуть? Или, наоборот, вызвать на поединок? Но, что так встревожило беса, в предваряющих его явление, мыслях и поступках человека? Мог этот таинственный посетитель преследовать лишь одну цель – напомнить о себе?

Окончание зловещего визита:

Люцифер ждал… И почти сразу же, не понимаю почему, я заснул. Когда проснулся вновь, в комнате никого не было. Я поднялся с кровати, размышляя о том, приснился мне неожиданный гость или нет, и… увидел на простыне четкий грязный отпечаток раздвоенного козлиного копыта. Я представил, как сатана ставит ногу на мою кровать, и опираясь на колено, склоняется над спящим человеком…

Получается, что сатана хотел посмотреть на «героя», который через 20 лет выйдет победителем схватки с бесами. Иначе, бездействие не объяснить. Хотя, кто знает, что является действием в метафизическом мире?

Финальная сцена битвы:

Бесы показались. И не в разыгрываемых сценах и сценических костюмах, а в образе обычных людей, среди которых были даже лица известных киноактеров. Я лежал, но стоило мне закрыть глаза, как я видел перед внутренним взором подобие небольшого кафе – столики, за которыми сидели группы обычных людей. Я открывал глаза – я дома, закрываю – вижу ту же сцену. У меня «свой» столик, и ко мне поочередно подсаживаются по несколько «человек», милых, обаятельных, дружески ко мне расположенных, и начинают со мной беседовать. Темы разные, отвлеченные, собеседники очень умны, трудно не поддаться их обаянию, но заканчивается каждая беседа примерно так: «Ну, вот видишь? Теперь ты понял? – Откажись от Христа!» На мой отрицательный ответ и погружение в молитву, за мой столик присаживается другая компания бесов и опять пытается вести со мной дружеский, непринужденный разговор, который заканчивается тем же призывом. Компании меняются, меняются их тактики вести беседу. Особенно меня поразила одна бесовка с внешностью популярной кинозвезды (по понятным причинам не буду называть её имени). Она выбрала тактику индивидуального общения и подсела за мой «столик» одна. «Кинозвезда» продвинулась дальше всех, чертовка оказалась умна чертовски, и я пару раз чудом не попал в расставленные ею сети силлогизмов. Не хочу думать о том, что было бы, если бы я только на словах – не душой – отрекся от Христа. Меня спасало только то, что слушал я их всех крайне невнимательно, постоянно читал молитвы, но бесы мозолили мне глаза, деться от них было некуда. Долго держать глаза открытыми я не мог, усталость – трое суток без сна – заставляла опять смеживать веки, а там – опять – то же «кафе».

И тут меня осенило! Я вспомнил про «коготь». И со всей силой памяти вспомнил ощущение прикосновения к теплому, шероховатому когтю могучего пса. Что тут было! И почему я до этого не додумался раньше! Огромные мощные псы появились из ниоткуда и молча обрушились на «кафе», сбивая грудью столики и заставляя бесов в панике разбегаться. Через секунду перед моим внутренним взором повисла пелена темноты.

Герой выиграл битву. Если бы её результат оказался иным, нам не пришлось бы читать роман. Значит, битва была показана автору изнутри, чтобы он – все увидел, и все подробно записал. Чтобы отдал людям, полученную информацию – предупредил, предостерег, подготовил… Научил биться, сопротивляться, защищать и отстаивать свою душу…

Что Федор Достоевский устами героев сказал о битве в романе «Бесы»?

Степан Трофимович Верховенский:

Эти бесы, выходящие из больного и входящие в свиней — это все язвы, все миазмы, вся нечистота, все бесы и все бесенята, накопившиеся в великом и милом нашем больном, в нашей России, за века, за века! Oui, cette Russie, que j’aimais toujours. Но великая мысль и великая воля осенят ее свыше, как и того безумного бесноватого, и выйдут все эти бесы, вся нечистота, вся эта мерзость, загноившаяся на поверхности… и сами будут проситься войти в свиней. Да и вошли уже может быть! Это мы, мы и те, и Петруша… et les autres avec lui, и я может быть первый, во главе, и мы бросимся, безумные и взбесившиеся, со скалы в море и все потонем, и туда нам дорога, потому что нас только на это ведь и хватит. Но больной исцелится и «сядет у ног Иисусовых»… и будут все глядеть с изумлением…

Алексей Кирилов:

Жизнь есть боль, жизнь есть страх, и человек несчастен. Теперь все боль и страх. Теперь человек жизнь любит, потому что боль и страх любит. И так сделали. Жизнь дается теперь за боль и страх, и тут весь обман. Теперь человек еще не тот человек. Будет новый человек, счастливый и гордый. Кому будет все равно, жить или не жить, тот будет новый человек. Кто победит боль и страх, тот сам Бог будет.

Еще:

Человек несчастлив потому, что не знает, что он счастлив; только потому. Это все, все! Кто узнает, тотчас сейчас станет счастлив, сию минуту.

Может быть, герой Андрея Россета – или сам автор романа «Поле битвы-душа» – и есть тот новый и счастливый человек, научившийся – или наученный – побеждать?

Владимир Хохлев, Санкт-Петербург
2019